порнуха какая-то… Представляешь, это для неё тупая порнуха! За десять баксов, говорит, отдам с удовольствием.
– Ну, а ты что?
– Что я? Купила конечно!
– Купила! Значит фильм сейчас у тебя?
– У меня!
– «За зелёной дверью»?
– «За зелёной дверью»!
– На DVD?
– На DVD! Вот только на английском.
– Так даже лучше!
На них зашушукали. «Молодые, не мешайте церемонии!»
Алексей был на седьмом небе от счастья. Ему хотелось схватить Ирину и задушить её в объятиях.
– Сегодня самый счастливый день в моей жизни! – шепнул он ей.
– Согласен ли ты, Алексей, взять в жёны Ирину, любить её и заботиться о ней? – спросил его батюшка.
– Согласен! – ответил он.
– Согласна ли ты, Ирина, взять в мужья Алексея, любить его и заботиться о нём?
– Согласна! – ответила она.
– Отныне вы муж и жена!
Матери молодожёнов плакали. Немногочисленные гости тоже утирали глаза платочками.
Молодые сблизили губы и поцеловались.
Женщина с волосатой грудью
Когда я учился в медицинском институте, нам показывали женщину с волосатой грудью. Это называлось атавизмом и поначалу женщина вызывала в нас только неприятные эмоции. Девочки морщились, парни поёживались, но все исправно записывали слова профессора Сотникова, который рассказывал нам о сущности этого явления – всё-таки мы были будущими докторами. Со второй лекции, однако, стали происходить странные изменения: я и два моих друга – Егор и Костя – почувствовали странное к ней влечение. Через неделю мы безумно в неё влюбились.
– Ты смотри, ты смотри! – шептал Егор, когда она обнажала грудь. – У меня прямо-таки эрекция.
– И у меня, – говорил я.
Застенчивый Костя думал какое-то время, но решался наконец вставить слово и от себя:
– У меня тоже.
Он дико при этом краснел. Мы на него внимания не обращали.
Профессор Сотников помогал женщине снять лифчик, брал указку и, поставив её в центр аудитории, показывал нам области оволосения. Потом мы по очереди подходили к ней и разглядывали волосы вблизи. Они были не слишком густые, но зато вьющиеся. Покрывали всю область между полушарий, спускаясь по животу чуть ниже линии сосков, а также сами груди, заметно редея к бокам. Цвет их тоже менялся: между грудей росли чёрные, а на грудях светлее и рыжее. Я не сдержался и потрогал их – профессор Сотников кивком одобрил мой интерес – волосы были жёсткие и колючие.
– Вы бреете их? – спросил я у женщины.
– Сейчас нет, – ответила она, мило улыбнувшись. – Но раньше брила.
Женщине было чуть за тридцать. Была она приятной, хоть и грубоватой наружности, и формы её тела весьма впечатляли.
– Когда это началось у вас? – снова задал я вопрос.
– В четырнадцать лет.
