готовое разрешиться очередной партией щенков, капитан направился в кабинет судмедэксперта.
– Здорово, Семеныч!
Семенов был явно не в духе.
– Что-то ты раздобрел, – вместо приветствия пробурчал он, придирчиво оглядывая талию капитана.
– Жена, понимаешь ли, чуток перекормила, – начал было оправдываться следователь, похлопывая себя по животу.
– Жена, говоришь? – с сомнением переспросил судмедэксперт, разглядев упаковку леденцов сквозь полупрозрачный карман летней рубашки капитана.
– Угу. Сам знаешь, путь к сердцу мужчины…
– Вообще-то кратчайший путь к сердцу мужчины лежит через шестое межреберье слева по среднеключичной линии… – заворчал себе под нос Семенов, направляясь к столу, на котором лежало тело Рамона Гонсалеса.
– Ну, что скажешь? – спросил Лучко.
– Скажу, что иначе как зверским это убийство не назовешь. – Семенов покачал головой, по обыкновению окутанной клубами сигаретного дыма. – От правой половины лица, считай, вообще ничего не осталось.
– А чем это его так?
– Обычным утюгом. Местами даже отверстия для отпаривания отпечатались. Прямо как в девяностые. Жуть.
– Но Гонсалес же должен был орать как резаный, а соседи ничего такого не слышали.
Судмедэксперт снова жадно затянулся.
– Они пытался. Но, судя по частицам льна во рту и следам каучука вокруг губ, рот сначала заткнули тряпкой, а потом для верности залепили клейкой лентой. Так что не особо докричишься.
– А что скажешь про левую сторону лица?
– Слева ожогов нет.
– Сам вижу. А это что?
– Следы от удара локтем.
– Локтем? Уверен?
– Витя, я, между прочим, когда-то подрабатывал врачом на боях без правил. Не раз и не два такие рассечения видел.
– Ясно. А причина смерти?
– Смерть наступила от болевого шока.
– Беднягу пытали?
– По полной программе.
– А убивать, значит, его эти садисты не хотели?
– Про это тебе лучше у них самих поинтересоваться. А я всего лишь предполагаю, что, прежде чем убить Гонсалеса, кто-то очень хотел его о чем-то расспросить.
– Эх, еще бы знать о чем.
Вздохнув, Лучко вяло пожал Семенову руку и поспешил из морга на свежий воздух, энергично отмахиваясь от поставленной судмедэкспертом дымовой завесы.
После морга Лучко отправился на встречу с экспертом-криминалистом. Всю дорогу капитан чертыхался про себя.
Угораздило же этого Гонсалеса поменять гражданство, а потом умереть такой жуткой смертью и не где-нибудь, а в Москве. Теперь Дед не только обязал капитана «лично разгрести это дерьмо», но и отвел на все про все ровно неделю. А значит, нужно спешить. Нагоняй от Деда это вам не просто нагоняй. Генерал, если захочет,
