экзотическая культура могла бы созревать не только под Москвой и С.-Петербургом, а и в более высоких широтах – на Севере! Она способна противостоять и жарким суховеям волжских и каспийских степей, не требовательна к почвам. То есть расти на малопригодных и даже «бросовых» землях. А урожай дает почти вдвое больше картофеля.
Эти оптимистические соображения Дмитрий Николаевич в 1932 году изложил в обширной программной статье, которую опубликовала газета Верховного Совета страны «Известия». Правда, там сообщал он и о трудностях. Например, в умеренных широтах на семена клубненосный подсолнечник, к сожалению, не вызревает. И приводил пример: главе немецких селекционеров Эрвину Бауэру выведенные в теплице гибриды приходилось посылать для размножения на остров Мадейру у берегов Африки. Но и тут Прянишников проявлял оптимизм:
– Нам нечего обращаться за чужой помощью, – писал академик. – Мы имеем свои субтропики в южных районах Закавказья, где семена клубненосного подсолнечника могут вызревать. Поэтому нужно быстро решить, не следует ли дать Ленкорани телеграфный заказ -теперь же расширить плантации клубненосного подсолнечника, с тем чтобы поздней осенью собрать возможно большее количество семян!
Но, как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. В Закавказье в то время все решал Лаврентий Павлович Берия. В том числе и что где сеять. Говорят, попробовав вареных клубней американского подсолнечника, Берия отрицательно покачал головой:
– Нет. Наш народ не захочет есть этот овощ. Приторно, сладко – не наш вкус. Не надо на это тратить ценные земли советских субтропиков.
Но не Лаврентий Павлович остановил победное шествие клубненосного подсолнечника по стране. Вавилова подвело само экзотическое растение. Дело неожиданно забуксовало потому, что колхозы столкнулись с неразрешимой проблемой: как хранить урожай?
Картофель, отличающийся достаточно толстой кожурой, сберечь до следующего урожая не сложно. А вот у клубней ирокезского подсолнечника кожица тонкая, нежная. В колхозах, где тогда о холодильниках и не слыхивали, весь собранный урожай портился через месяц.
Проект «ирокезской картошки» в СССР закрыли. А через несколько лет академика Н.И.Вавилова как приверженца «явной лженауки» генетики арестовали и приговорили к расстрелу. Припомнили ему, вероятно, и клубненосный подсолнечник.
Кому доверял Сталин?
А как же Прянишников, он ведь тоже душу, можно сказать, вложил в несостоявшийся проект. Однако ни один волос не упал с его головы! Хотя Дмитрий Николаевич очень бурно и открыто протестовал против ареста Вавилова.
В это трудно поверить, но он представлял арестованного Вавилова к награждению Сталинской премией, выдвигал его кандидатуру на выборах в Верховный Совет СССР. До конца дней своих он не преставал восхищаться талантом своего ученика. Это ему принадлежат знаменитые слова:
– Николай Иванович – гений,
