избу я вернулся довольным; но что меня толкнуло сделать бумеранг – объяснить не мог.
Через пару дней, натренировавшись на пустыре, показал свое приобретение дядьке Панфилу. Покрутив бумеранг в руке, десятник недоуменно уставился на меня:
– Что за штуковина невиданная? Что ею делают?
– Оружие такое, в заморских странах видал, – соврал я.
– И как им пользоваться?
– Пошли на улицу, покажу.
Слышавшие наш разговор дружинники увязались за нами. На досках бывшего сарая я подобранным угольком нарисовал круг, отошел подальше и бросил. С тупым стуком бумеранг воткнулся в доску.
– И все? Так луком сподручнее.
– Теперь смотри – специально промахнусь. – Я кинул бумеранг в сторону. Прошелестев лопастями, бумеранг вернулся назад и был мной ловко пойман. Окружающие изумились.
– Ну-ка, брось еще.
Я бросил подряд три штуки и снова их поймал. Дружинники восхищенно качали головами. Панфил взял бумеранг в руки, рассмотрел.
– Хм, немудрящая штуковина, а к хозяину возвращается. Хитро! Но – не одобряю.
– Это почему?
– Стрел в колчане полсотни можно носить, а здесь одна штуковина полфунта весит.
– Так ведь к стреле еще лук нужен; ты, Панфил, и сам знаешь – дорого лук стоит, не каждому по деньгам.
– Это так. Сотнику скажу, но не думаю, что князь разрешит всем пользоваться: железо дорогое, а тут – в противника им кидать, да и не по-русски как-то. Да, польза есть; сам пользуйся, коли умеешь, а других не смущай.
Почти каждый день я тренировался – научился даже трюку, которым владели только аборигены, – поражал цель, стоящую за щитом. При некотором навыке и хорошем глазомере получалось неплохо. Знания за спиной не носить, когда-нибудь пригодятся, рассудил я.
Через несколько дней вернулся князь, и сотник доложил ему о занятной штуковине, коей баловался новый ратник, но князь отнесся к сообщению равнодушно – были дела и поважнее. Ожидалась война с княжеством Литовским.
Князь с сотниками обходил стены городской крепости, отдавал распоряжения – там подправить, здесь бревно заменить подгнившее. Углубляли и чистили ров вокруг городской стены, проверяли и смазывали механизмы подъемных мостов перед несколькими городскими воротами. Оружейники ковали мечи, наконечники для стрел, щитники готовили щиты, тиуны из ближних сел свозили продовольствие. Город готовился к осаде.
В дружину взяли еще два десятка воинов, и теперь старые, опытные бойцы натаскивали их во владении оружием. И хотя еще неизвестно было – литвины вторгнутся в наши земли или князь московский первым нападет, – в любом случае город готовился и был готов к сражению.
Беда пришла совсем не оттуда, откуда ждали. Ночью в городские ворота заполошенно заколотил человек, приехавший на неоседланном коне.
– Отворите, Христом-Богом
