дядя Вася, выходя с удочкой из камышей.
Я понял, что это знак, и мы пошли в другое хорошее место – на перекрёсток. Там мы нашли по паре старинных монет. Брат был рад – это были его первые старинные деньги.
– Я же говорил! – восклицал он.
К нам подошли трое крепких парней, и спросили, что мы делаем.
– Мусор собираем… – честно ответил я.
– А… Вы как этот, дядя Вася? – хмыкнули они, сплюнув, и пошли весело переговариваясь.
Время приближалось к полудню. Запели хором татарские лягушки – никогда не знал, что они живут в Волге. На меня напала элегия, хотелось есть. Мы решили возвращаться и пообедать.
Трезво всё взвесив, я решил ехать на вокзал. Приключения-то были, а монет практически не было.
В поезде, протирая единственную зелёную страшную полушку салфеткой, я услышал переливы телефона. Достал – звонил Иван. Наверное, извиниться хочет за сломанный болт, – подумал я.
– Саня!!! Санчес!!! – проорал он: Я клад нашёл!!! Советских серебряных копеек! Полный чугунок на старой деревне!
Я выключил телефон и грустно подумал, что ещё ехать весь вечер и всю ночь, а вечер, между прочим, перестал быть томным…
Костя и Калужская область
Позвонил приятель Костя с предложением выехать в Калужскую область где как говорят, находок больше, в отличие от МО. Нашли по картам пару мест и камрада Алексея на форуме, да и выехали утром в воскресенье.
Днём было 5—9 градусов тепла и перенасыщенная влагой земля. Места были выбраны неудачно: 2 копейки Николая 2—го и советы у Кости, у меня – оловянный шарик и гильза. Приходилось неоднократно переходить речки, чтобы достичь деревень, в том числе и по поваленным деревьям – теперь всюду бобры. Их мех больше никого не интересует, не то что раньше!
Ну и бобры неистово размножаются, даром что грызуны, и возвращают исторический ареал обитания.
Из—за них ребята промочили ноги в холодной воде, а я нет, ибо моложе, ловчее и боюсь заболеть.
Нет, надо действительно найти хорошие места к югу для весеннего сезона! Но признаюсь, было приятно очутиться в настоящей весне, подышать влажным воздухом и походить по бескрайним русским полям.
И ещё, я кажется, впервые видел аистов в поле – я думал, они в Белоруссии кучкуются.
Через некоторое время здорово потеплело, и мы с Костей поехали на поле, которое он выбивал 2—й год подряд.
Там я тоже покопал с приключениями – два раза мок под дождём и два раза высыхал, не замёрз – и то радует. Поле подарило мне одну древнюю пуговку и кучу кусочков неизвестного белого металла. Если это серебро, хватит на два перстня!
Друг сразу нашёл два медных пула (медная чешуя Алексея Михайловича Романова, относимая к так называемому медному бунту, когда вместо серебряных денег царь пытался подсунуть медные). А я – самую мелкую из круглых монет – полушку, крестик,
