и насобирались, тёща друга яблок два рюкзачка… Пришло время расставания с Левитаном, народу на автобусной остановке – не протолкнуться, перспектива ехать два часа, зажатым с четырёх сторон могучими Горскими тётками и вкусно пахнущими портянками, резиной, дешёвой водкой, чесноком и луком одновременно, не прельщала ни меня, ни друга и мы совершили непростительную ошибку, решив плыть! В воскресенье вечером! В Приозерск.
Ну и стоим на маленькой пристани, ждём катера, народу немного, в основном не местные. Дачники. Видим издалека, как из-за изгиба реки (в этом месте Вуокса ненадолго превращается в реку, чтобы потом опять превратиться в озеро) выруливает, вихляя от берега к берегу, наш трамвайчик. На повороте его занесло и он, приложившись бортом об нависающую над водой полуповаленную иву и набирая ход, пошёл на нас, на причал! Уже не трамвайчик, а легендарный торпедный катер ладожской флотилии «Беспощадный»! Мы стояли где-то в середине очереди на посадку и времени отскочить у нас хватило. Тем же, кто были впереди, повезло меньше – от лобового удара форштевнем прямо в центр причал расщепился надвое и народ попадал кто на доски причала, кто в воду. Там было неглубоко. Обошлось без трагедии, только очень сильно хотелось отпиз. ть шкипера, всем хотелось, даже двум девочкам – первоклашкам с бантиками! Но сработала логика: «Если этого отпиз. ть, то, кто за штурвал тогда? Нам же в Приозерск надо!..». «Завтра на работу, на работу надо, надо на работу…» – гудели выжившие. Правильно! Что такое жизнь, если завтра на работу! Не имеет никакой ценности! Работа имеет, жизнь нет! А надо было этого Магеллана хотя бы отбуцкать, вымочить в Вуоксе и ещё раз отбуцкать и никуда сегодня уже не плыть и не ехать! Тогда бы не было этого трагикомического продолжения, едва не закончившегося настоящей трагедией! (И, кстати, а что это за слово такое – отбуцкать!?)
Магеллана бить не стали, но в речке вымочили хорошо – настояли те, кто в воду попадал и еще не высох. Казалось, что ещё чуть-чуть и он протрезвеет, и мы поплывём, а он всё не трезвел, падла, и не трезвел. Я вызвался произвести досмотр в шкиперской рубке и там, ну конечно же, «у него с собой было»! А как же – ведь воскресенье! Трезвый шкипер в воскресенье – нонсенс! Особенно в Краснознамённой ордена Октябрьской и т. д. Ладожской флотилии. Абсолютный нонсенс! Те, кто сейчас в автобусе на кочках подпрыгивал, вдыхая специфические ароматы родины, те знали про шкипера и его пагубное воскресное пристрастие (говорили, что он по будням ни-ни!). Но никому об этом не сказали, иначе сами в автобус могли не попасть. А мы не знали и вот! Шкипер, сука – курица мокрая, морда пропитая. «Что делать-то будем?» – вопрошал народ. Протестировали, вроде качается не сильно, куда плыть, знает – закалённый морской волчара! Лоция на месте. Помните Кин-дза-дза!?.. «Да, можно!» – сказало большинство, которому завтра на работу, и мы пустили этого морехода к штурвалу. Комедия ошибок!
В этот раз, миновав и не задев иву, с трудом вписываясь в фарватер, мы уже были почти что на «большой воде», когда «сработала
