строки
ставя точку, завершая фразу.
Я близорук, и моим глазам
видно только тебя, а то что за
твоим плечом – недоступно глазу.
Поэтому – молчи, осязай, осушай,
наполняй вновь, мучь, искушай,
словно мы одни существуем тут.
Без повторённых тысячей ртов
чужих, общих, изношенных слов.
просто – танцуй, потому что слова – лгут.
мишень
Мишени нет нужды быть осторожной.
Бояться смысла нет, я – не боюсь.
Стреляй, стрелок, в меня попасть не сложно,
ведь я не увернусь.
Мне роль легка, поскольку добровольна,
а вне неё надеяться на что?
Мишени не страдают, им не больно,
они тебе никто.
Легко ступаешь тихими шагами.
Я жду, я тут, но тетива молчит.
Стреляй, не целься, хватит просто ранить.
Ведь я мертва почти.
когда ты упал
Потому что я видела, как ты спускался с небес.
Не в смысле, что ты умер, а потом зачем-то воскрес,
я имею в виду, что ты кувырком летел,
что отъяли крылья, но ты как-то остался цел.
И вот это сияние в волосах, как нимб,
и вот это, что остро торчит за плечом твоим,
я как только увидела, сразу всё поняла —
это humerus humerus, обломок крыла.
Я стояла вон там, за елью, в густой тени,
ты тогда не заметил, так хоть сейчас оглянись,
а пылинки висели в воздухе, как в меду,
разве ты не услышал, что я за тобой иду?
Все случилось, теперь веками иду за тобой,
солнце мёдом льется, асфальт прорастает травой,
и столбы с фонарями теснятся, как тёмный лес,
потому что я помню, как ты спускался с небес.
озеро
Уходил от воды, оставляя свое отраженье
воде навсегда, лишь однажды коснувшись взглядом
этой тёмной воды, и становился всё ближе,
пока не исчез, навсегда оставаясь рядом.
Ведь он провалился внутрь, как жуки и листья,
как луна и солнце, утопленники и сети,
вместе с клинками, латами, страхами, мыслями,
и остался на дне, в тишине, во тьме, незаметен.
Но вода, дорогой мой, большего и не может —
хранить, качать на волнах, утолять жажду,
пока он её покой когда-нибудь не потревожит,
возвратясь забрать, что уронил однажды.
гаммельнский крысолов
Выскользнуло, надтреснуло, разлом едва ощутим,
но больше мне не услышать этих манящих слов,
словно над тёмной пропастью дудочку опустил
и усмехнулся
