Прихвати моего пацана на Луну. Любовь у него, понимаешь.
Выдержать бой с мамой оказалось неожиданно просто. Для порядка она, конечно, поохала, попереживала немного, но возражать не стала. Даже выбрала в Паутине прелестный кулон с переливчато-розовым ариаднитом с Венеры. И настояла на пирожках в дорогу.
На борт «грузовичка» оказавшегося огромным космическим транспортом, Тима вместе с планетой доставили в ящике из-под бананов – совсем как в книжках. Папа с Бернардычем, он же капитан Марк Бернардович Винтерхальтер почему-то долго смеялись, упаковывая мальчишку вместе с подарком в контейнер. Экипаж корабля без особого интереса отнёсся к новому пассажиру – у второго пилота была мигрень, суперкарго проигрался на бирже и оглашал каюту беспрестанными жалобами, а робототехник вдохновенно учил уборщиков, жалобно мигающих лампочками, танцевать вальс. Тим услышал «хорошо, не ночная бабочка», и мельком удивился – зачем на корабле бабочки? Потом его усадили в кресло и пристегнули ремни. Экипаж тоже занял свои места, перебрасываясь шуточками и незлой бранью.
Сначала ничего не происходило. Тим сидел неудобно и не мог разглядеть ни циферок на экране, ни положения рук капитана, ни выражения его лица. Потом корабль словно бы провалился в упругую мягкую яму, пол завибрировал, еле слышно загудели двигатели. Мягкие ремни врезались в тело, руки и ноги сделались тяжёлыми, уши заложило. На минуту стало трудно дышать, словно грудь придавило подушкой. Но испугаться Тим не успел. Пришло восхитительное чувство лёгкости, парения в пустоте – словно в крови закипели мириады газовых шариков. Жаль, что ремни фиксируют – было бы здорово пролететь по рубке, цепляясь за поручни, как заправскому космонавту… Мимо Тима проплыла чашка кофе, оставляя за собой цепь коричневых пузырьков, кто-то выругался «вес включи, олух царя небесного» и всё вернулось на круги своя.
– Не тошнит? – заботливо поинтересовался Бернардыч, отстёгивая ремни. – Голова не кружится? Наш человек, весь в папаню. Вась, покажи ему наши владения.
Неразговорчивый робототехник провел мальчику короткую экскурсию, объяснил, где гальюн, душевая, камбуз. И напоследок показал предназначенную Тиму каюту, точнее ящичек с койкой, тумбочкой, в которую тут же спрятали планет-бокс, и крохотным экранчиком визора. Лететь предстояло три дня. О завтраках, обедах и чрезвычайных ситуациях оповещает экран. Можно читать аудиокниги, смотреть кино. Нельзя показываться на остальной территории корабля без разрешения капитана. Лёгок на помине, Бернардыч!
Бородатый капитан улыбнулся из визора:
– Юнга Тимур Дубровин, прошу на капитанский мостик.
Конечно же кэп шутил, но на миг мальчику показалось – он и вправду юнга на космическом корабле. И когда-нибудь сможет стать капитаном.
Вслед за робототехником Тим пробрался по узкому коридорчику с поручнями на стенах, мимо крохотной оранжереи, откуда пахло огурцами и мокрой землёй. Тускло мигали лампочки в стенах, зловеще синим светились панельки
