тонкокожей – легко краснела, легко обижалась по пустячному поводу. Заподозрить в ней великолепного навигатора, способного чудом вывести корабль из потока метеоритов или дотянуть до базы на честном слове и остатках горючего, мог только другой штурман. Иван тогда управлял автоцехом по сепарации и в обогащении руд разбирался лучше, чем в людях. Ему казалось, что любви, нежности и покоя вполне хватает для счастья, что ребенок удержит его Ленточку дома. Лёньке едва исполнился годик, когда рванул Ганимед – потепление привело к наводнению, станции затопило. Земля объявила призыв резервистов, вывозить оборудование и людей, Лена пошла добровольцем. И не вернулась.
– Да, я тоскую, мне её не хватает.
– Рад бы сказать, что пройдет, но у вас не проходит, – сочувственно вздохнул трётль. – Люди не лебеди, но хюльдра она на всю жизнь.
Хотелось ответить резко, но Иван сдержался – трётля рубинами не корми, дай поскандалить вволю.
– Ты и в самом деле дряхлеешь, Кривой. Давай я из поселка лекаря позову, пусть поглядит, чем помочь.
– Овце под хвост пусть глядит, а помирать не мешает. И ты не мешай. Лучше выполни мою последнюю волю.
– Чем порадовать страждущего трётля? Минералов у меня больше нет, кружку ты есть не станешь, а ботинки я не отдам.
– Даже лучшему другу? – с надеждой спросил трётль.
– Даже лучшему другу.
– Тогда расскажи мне сказку, Белая голова. Длинную словно хвост Ёрмунгарда.
– Хорошо, – улыбнулся Иван. – Будет тебе сказка.
Довольный Кривой перекатился на пузо и разлегся, раскинув лапы. Чешуйчатая, потрескавшаяся пятка оказалась совсем рядом, но Иван удержался от искушения провести по ней прутиком. Интересно, боятся ли трётли щекотки?
– Далеко-далеко, на самом краю галактики жил-был… корабль. Небольшой такой межпланетный корабль. Переправлял людей туда-сюда, перетаскивал грузы, доставлял металл с рудников…
– И вкусные камушки, – уточнил трётль.
– Хорошо, самоцветы тоже возил. Корабль звали… как же его могли звать?
– Свиное Рыло? Большой Пук?
– Нет, Кривой, корабль звали S-4823 AX, и ему это совершенно не нравилось. Он тосковал о настоящем имени – «Стремительный», например, «Бесстрашный», «Бесповоротный» в крайнем случае «Томпейн» или «Адмиралнахимов». Но никто – ни капитан, ни команда, ни пассажиры – не задумывался, мечтают ли корабли об именах.
– Вот балбес! Кто мешал ему самому назваться или семью попросить? Меня вот Кривым прародитель назвал, да, – зевнул трётль.
– Будешь перебивать – сам придумывай, – огрызнулся Иван.
– Умолкаю.
– Прослышал однажды S-4823 AX, что в Магеллановом облаке, за белым гигантом, за чёрной дырой прячется древний-древний межзвёздный крейсер. В трюме у крейсера камера, в камере анабиозка, в анабиозке старик с бородой до колен. Если этого старика разбудить
