бойники еще плясали в хороводе с девушками.
– Не грусти, сокол ясный! – произнес за спиной тихий женский голос.
Вздрогнув от неожиданности, Хвалислав обернулся. Позади, в тени опушки, стояла Галица.
– Чего пришла? – буркнул Хвалислав. – Тоже жениха себе ищешь? Вон, поди из волков кому-нибудь подмигни: им девки не дают, они и тебе рады будут!
– Не за ними я пришла, а ради тебя, – шепнула Галица и села на траву позади него, словно прячась от взглядов за спиной своего молочного брата. – Ну, что? Ты ходил к ней?
– Ходил! – Хвалис в досаде хлестнул по траве сорванной веткой. – Не вышло ничего! Зря пропала твоя ворожба!
– Не могла моя ворожба пропасть. – Галица покачала головой. – Разве что помешали…
– Лютава тогда виновата. Волчица лютая!
– Она могла… – задумчиво согласилась Галица. – Она могла увидеть… Ну да не беда – на нее найдется управа. Не печалься, сокол мой, скоро все желания твои сбудутся. Ступай лучше в кругу попляши, чтобы люди не косились.
Она отступила назад и неслышно растворилась в темнеющем лесу. Хвалислав поднялся и неохотно побрел к кострам, тщетно стараясь придать лицу такое выражение, будто ничего не случилось. На его счастье, к нему никто сейчас не присматривался.
Впереди раздались дружные крики: подожженное колесо подняли на шест и понесли вдоль реки. Искры летели по ветру, будто грива Ярилиного коня, на котором торжествующий юный бог странствует по миру. Теперь он будет расти и зреть до Купалы, а потом старого Ярилу похоронят и примутся ожидать нового. Но пока Купала впереди, надежды терять не следует.
Глава 3
В эти дни Лютомер и Лютава часто приходили с Острова в Ратиславль. Гостиловский княжич Доброслав держался вежливо, хотя без особой сердечности, и даже на хороводы красивых угренских девушек, которые сейчас, в русалий месяц кресень, устраивали гулянья у рощи каждый вечер, смотрел равнодушно.
Куда охотнее он беседовал с Лютомером. Как старший предводитель всех угренских бойников, тот мог собрать воедино ватаги, разбросанные по материнской реке и притокам, и тогда под его началом оказалось бы несколько сот человек. И если он на вече выскажется за поход, его поддержат и многие из мужчин, живущих дома. Хотя бы из убеждения, что поход, в который идет Лютомер, благословлен богами.
– Тебе ли дома прохлаждаться! – убеждал Доброслав. – Ты еще у сестры веретено попросил бы и к прялке сел! Здоровый мужик, и людей у тебя много. А еще ты ведь… волховной хитростью владеешь? – Доброслав пристально взглянул на Лютомера.
На самом деле он слышал и то, что его собеседник – оборотень, но прямо спросить об этом не решился.
– Мало ли чего говорят? – Лютомер усмехнулся, прищурившись. – А у нас говорят, что хазары до верховий Дона иной раз доходят, пока их остановят.
– Если пройдут в верховья Дона, то там по Оке и до Угры им недалеко. Я тебя хазарскими городами
