быть. Я не знаю мужчин с такими глазами.
– Я знаю только одного-единственного мужчину, который обладает всеми вышеперечисленными качествами.
– И… как ты к нему относишься? – еле слышно спросил Трюффо.
У него все замерло внутри. А вдруг она… любит кого-то другого?
– Пока я сама не знаю ответа на этот вопрос.
– Тогда мы не будем говорить об этом. Поговорим о Фредо, – он назвал его именно так, как она произносила его имя, с ударением на второй слог.
– Вообще-то, о присутствующем человеке не говорят в третьем лице. Это некультурно.
– Фредо, ты не мог бы выйти на пару минут? Ты здесь третий лишний.
– Разумеется. Схожу, познакомлюсь с Надин. Ты говорила, она хорошенькая.
– Очень. Самое время обсудить с ней вечер. Иди, развлекайся.
– А как я ее узнаю?
– Увидишь самую сногсшибательную блондинку с нереально голубыми глазами – это она.
– Спасибо, – и Фредо ушел знакомиться с Надин.
– Ну, ты… совсем уже!
– Чего это?
– Ты бы ему еще открытым текстом сказал: «Пошел вон!»
– Сказал бы! Да ты не любишь хамов.
– А! Ясно. Пытаешься быть хорошим.
– Стараюсь, по крайней мере.
– Зачем, если не секрет?
– Надо.
– Весомый аргумент. Мой тебе совет: не стоит. Попытка быть хорошим всегда плохо заканчивается.
– Не знаю. Стоит попробовать.
– Ну-ну. Давай. Упражняйся. Итак, что не так с Фредо?
– Все не так.
– Не понимаю.
– Все ты понимаешь! Он слишком красивый. Мне это не нравится.
– Почему?
– Потому, что ты ему нравишься.
– Конечно. Я ему нравлюсь. Более того, он меня любит.
– Странный способ доказать любовь – уйти знакомиться с другой девушкой.
– Это ведь разная любовь и совсем разные вещи.
– Понятно.
– Если тебе все понятно, почему ты ревнуешь?
– Я не ревную.
– Правда? – Элиша подошла ближе.
– Неправда. Ревную. И не надо меня целовать. Я – не из таких, – он нахмурился.
– Я вовсе не собиралась тебя целовать. С чего ты взял? Из каких – не из таких?
– Дураку понятно! Как кошка, которая напакостит, а потом ласкается. Гадость! Фу! Мне такого не надо. Не нравлюсь – пожалуйста. Но смеяться надо мной не позволю!
– Обалдеть! Ладно, уговорил. Целовать не стану. Хотя, есть большое искушение.
– Почему это? – спросил он, дико взглянув ей в глаза.
– Ты сейчас такой весь… колючий. Люблю таких вот… ежей.
«На самом деле, дурачок, ты мне ужасно нравишься. А в эту минуту – особенно. Если бы только ты это знал!»
– Не любишь кошек?
– Нет.
