взгляд все было как обычно, как всегда.
– Что у вас случилось? Все смешалось в доме Облонских? Хозяин дома был в связи с гувернанткой? – тихонько спросила Соня.
– Ага, смешалось, – жизнерадостно откликнулась Ариша, – только у нас нет гувернантки… Игорь мог бы быть в связи с Сережкиным репетитором по английскому… У нас все о-очень хорошо!..
Когда Ариша жила в Питере, на вопрос «как дела?» она вяло тянула – «ну та-ак, норма-ально…», а теперь, в Москве, отвечала непривычным для питерского уха «у меня все о-очень хорошо!». Впрочем, у Ариши действительно всегда все было очень хорошо.
…Квартира в Кривоколенном переулке, доставшаяся Арише с Игорем от каких-то московских бабушек, была по современным меркам не особенно большой, но исключительно удобной для светской жизни, – в ней были две гостиные, большая и маленькая, а в двух гостиных вмещается в два раза больше гостей, чем в одной. Квартира была старая, небрежно богатая, не демонстрировала никакого шика и вообще ничего не демонстрировала, а только устойчивый достаток и правильную жизнь, которая началась не вчера. Заляпанная краской лестница позабыта у антикварного буфета, в буфете кузнецовский фарфор вперемешку с треснутыми тарелками 80-х, а порывшись, можно даже и крышку от алюминиевой кастрюльки обнаружить, бабушкиной.
Вроде бы сплошная эклектика и бестолковость, а на самом деле – свой стиль, особенный. И запах здесь был всегда одинаковый – смесь кофе, духов и сухой пыли. Духи могли быть тривиальными Anais, кофе – демократичным Nescafe из жестяной банки, а пыль валялась по углам месяцами – все как у всех. Как у всех, да не как у всех, все же этот дом пах особенным – легкостью бытия.
Никто не смог бы быстро и прямо ответить на вопрос: а чем, собственно, занимается Игорь? Бизнесом?.. Но бизнес подразумевает интерес хотя бы к чему-нибудь – индексу Доу-Джонса, биржевым новостям, расценкам на электроэнергию, стоимости квадратного метра или курсам валюты, а никто никогда не замечал, чтобы Игорь чем-то таким интересовался. Все знали, что он человек с хорошими старыми московскими и питерскими связями и что Ариша тоже не из простой семьи. Возможно, что эти связи и были его бизнесом. Говорили, что Игорь – член правления какого-то банка, член какой-то комиссии при Думе, владеет какой-то рекламной фирмой, какая-то его фирма что-то там такое без него производит, то ли фильмы, то ли рекламу, но не исключено, что и примусы, – все это звучало именно так, со словами «какой-то», «что-то», а точнее никто не знал.
Вот такой человек, веселый, успешный и, как пишут в объявлениях, без материальных проблем.
К Соне в этом доме относились особенно – любовно-фамильярно, но и с оттенком почтительности. Можно Соню пощекотать, за нос подергать: она маленькая Левкина сестричка, она же – отдельно важный гость. Потому что – муж. А Соня – представительница своего мужа, его положения и его денег. Игорь с Аришей всех радостно встречали, всех целовали, всех любили, но ведь есть все же разница – кто перед тобой,
