судьба Кадиллака.
Егорка не сразу отважился сказать родителям о своём решении, но, когда увидел одобряющие глаза бабушки, произнёс:
– Я хочу подарить его Веруське, внучке нашего конюха. Она будет выступать с Кадиллаком в цирке. У них уже есть готовый номер!
Мама растерянно посмотрела на отца. Неожиданно для всех отец улыбнулся:
– Вот и славно, будем чаще всей семьёй ходить в цирк – навещать нашего пони. Молодец, сынок, хорошо придумал!
– Узелок-то, наверное, уже развязался?! – радостно про себя подумал Егор.
– Если не развязался обязательно развяжется, внучок! – сказала бабушка, будто услышала его мысли. Подошла и погладила внука по голове. – Идём ко мне, споём романс – радостный победный!
– Мы с вами! – зашумели родители. – Мы тоже хотим петь «победный»!
* * *
В то время, когда Егор разговаривал со своими родителями, Маруся у себя в доме пребывала в растерянности. Она жалела Веруську и Кадиллака. Настроение было плохое; всё из рук валилось. Ничего не хотелось делать. Так и легла сусличка спать неприкаянной.
Ночью ей приснился странный сон; будто смотрит она представление лесного цирка, всё идёт своим чередом: фокусник-барсук показывает фокусы, гимнасты – мартышки летают под куполом цирка, львы рычат из своих клеток.
Шпрехшталмейстер объявляет:
– Акробатический этюд на скачущем пони.
Весь зал замирает. Все ждут начало номера, а он всё не начинается и не начинается. Зрители в нетерпении хлопают в ладоши. На арену выбегает грустный клоун-бурундук Стёпка, он ведёт за лапку плачущую Веруську:
– Дорогие зрители, – говорит Стёпка, – номер отменяется, артистке забыли купить пони… Маруся вздрогнула и проснулась:
– Купить! Вот что надо сделать, купить у суслика Егора его лошадку!
Маруся вынула свою заветную копилку – глиняного зайца. В эту копилку она складывала заработанные денежки. Монетки, звякая друг о друга, вылетали из толстого животика зайца-копилки. Сусличка с сожалением посмотрела на образовавшуюся кучку, вздохнула.
– Нет, этих денег не хватит! Кадиллак, конечно, стоит дороже…
Ночь за окном совсем не собиралась уступать место рассвету. Звёзды за стеклом тихонько мерцали, подмигивали Марусе, улыбались. Только одна самая яркая была такой же грустной, как Маруся:
– Почему ты печалишься, звёздочка? – тихо спросила сусличка.
Вместо ответа, звёздочка вспыхнула ещё ярче и вдруг совсем неожиданно начала падать. Она быстро спускалась, так живо, что вскоре оказалась напротив Марусиного окна. Маруся высунула лапку в форточку. Звёздочка осторожно опустилась прямо на мягкие подушечки лапок Маруси:
– Какая ты красивая! – ахнула сусличка.
– Я такая! – сверкнула глазками звёздочка. – Нравлюсь?!
– Очень! – восхищённо воскликнула Маруся.
– Отдай
