Вратам!..В грязном тряпье-то моем!..
– Иди. До Страшного Суда
Здесь будем стоять вдвоем.
Великая Ектенья. Молитва Елены Федоровны
Господи, дай Ты мне силы еще пожить
И у соседки на кухне вприкуску чайку попить.
А так мне больше ничего и не надо.
Солнышко горит зимой —
И в сумке моей согревается
черствый хлеб ледяной.
Мы ведь привыкли эти льды да метели грызть…
Господи, а лучше и не надо, бо аз в сем мире бысть.
А я слышала другое:
О тех кого давно убили
кого давно пережила
чьи в мерзлых северных могилах
истлели вечные тела
О маме розовой графине
хрусталь очей пшеница кос
чье тело расстреляв в полыни
ногой спустили под откос
Она Флоренского читала
она в бессмертие души
так верила
она считала
на масло постное гроши
О тех кто плакал на трибунах
о тех кто хохотал внизу
о тех, кто нас пугал коммуной
цитатой вышибал слезу
под грузом лжи
под грузом правды
под электрическим бичом
О тех что были Солнцу рады
там за тюремным кирпичом —
оx как молюсь
ox как страдаю
да только проку ли им в том
что я себя здесь осеняю
уже нездешним тем крестом —
железным хлебным сыромятным
без яхонтов
без бирюзы
О тех что плакали стократно —
лишь две слезы
лишь две слезы
…Риза расписная мне спину жжет.
Рядом с графской дочкой на колени – бух!
Я еще молюсь о том, чтобы мой народ
не был больше слеп,
не был больше глух.
Но дрожит глухой, щупая струну.
Но бредет слепой, простирая длань.
…Только отведи, коли сможешь, – войну.
Там – любою мукой мученической стань.
«– За всех плавающих, путешествующих, летающих, едущих! …»
И вбежал в церковь подросток худой.
Глаза васильковой плескали водой.
– За всех плавающих, путешествующих, летающих, едущих! —
пронзительно закричал.
– За станцию, вокзал, разъезд, причал!
За пятна мазута на шпалах.
За проводниц усталых.
За опилки чая в квадратах бумаги.
За трусливых снегов белые флаги.
За скамейки где спим
ожидая поезд
За буфеты где буфетчица в жирной помаде
шарит собачьим глазом по полкам
у сметы расчетливой
не в накладе
Нас много – у ржавых рельс на примете
в пасынках у расписаний
в крестниках у тебя
ожидальный зал
– Бог с вами, беспокойные дети.
Хотите – превращу эту церковь
в вокзал?
