что вода это ее родная стихия, а дельфины ее сестры, которые так долго ждали ее возвращения. Они поплыли между белыми гребешками волн туда, где вода из бирюзово-зеленой переходила в грозно-синию. Жанна боязливо подошла к морю. Такого количества воды она не видела в своем лесистом краю. Озеро, которое казалось ей огромным, спрятанное в чаще ее родного Черного Бора, было не больше дождевой лужи в сравнении с этим, раскинувшимся пред ней простором. Она осторожно попробовала воду ногой. Вода была ласковой и теплой и, кажется, манила зайти в нее. Жанна скинула платье и бесстрашно бросилась в набегавшую волну. Та легко подхватила ее и потащила в необъятный простор, потом ласково вернула назад, подхватила и потащила дальше. На губах появился странный горьковато-соленый вкус, как от крови. Жанна рванулась к берегу, но волна, казавшаяся такой нежной, неумолимо влекла ее в голубую даль все дальше и дальше от белой полоски песка. Жанна неплохо плавала, да и кричать ей было стыдно, она закусила губу, соленый вкус моря смешался с привкусом крови. Раймон стоял на утесе и с интересом наблюдал за ее схваткой с морем. Он уже дважды мысленно останавливал Микулицу, готового ринуться в волны на помощь крестнице.
– Это первая ее борьба с судьбой. Посмотрим, на что она способна.
Наконец Жанна поняла, что уносит ее только верхняя часть волны, а если поднырнуть и грести к берегу, то пусть медленно, но неумолимо он приближается. И Она начала делать так. Время тянулось, как старая кляча с телегой, но вот она почувствовала под ногами спасительную твердь дна, и облегченно вздохнув, побрела к оставленному на берегу платью. Вышла, накинула его прямо на мокрое тело и села на песок, что-то почувствовала, повернула голову. Рядом стоял Микулица, улыбаясь как всегда доброй улыбкой. Она хотела сказать:
– Где ж ты раньше был? – Но все поняла и промолчала. Микулица показал ей в сторону моря.
Там, по красно-золотой дорожке ведущей к заходящему солнцу, в их сторону, окруженная дельфинами плыла Богиня. Огненные ее волосы королевским шлейфом тянулись за ней по синеве моря. Она плыла туда, где волны ударяясь в прибрежные скалы, в каком яростном водовороте взбивали ослепительно белую пену. Вот она пропала в этой дикой пляске волн, в этом бешеном круговороте…и вдруг вышла из этой пены во всем своем величии. Нисколько не стесняясь своей наготы, она стояла величественная на гребне волн, вся в брызгах похожих на россыпь драгоценных камней. У ног ее кипела снежная пена, ветер раздувал водопад ее волос и дельфины, встав на хвосты, с каким-то разбойным свистом кружили вокруг нее.
– Ну, кто в этом мире Богиня Любви? Артемида или Афродита? – Крикнула она солнцу. И оно, как бы стесняясь смотреть на ее обнаженную красоту, нырнуло в волны моря, окутав все предвечерним мраком, в дымке которого все стало еще более не реальным и сказочным.
Жанна опешила от всего увиденного, а когда пришла в себя. Малка уже стояла рядом, выкручивая волосы, и укладывая их в пышную корону на голове.
– Пошли поснедаем. Завтра полетим в гости.
Утром,
