Она слегка подтолкнула его локтем. – Ну, продолжай.
– Думаю, мои чувства для тебя не секрет, Кларисса, —довольно уныло отозвался Джереми. – Но ты лишь играешь со мной, ведь правда? Кокетничаешь. Еще одно развлечение. Дорогая, можешь ты хоть раз стать серьезной?
– Серьезной? Что в этом хорошего? – отозвалась Кларисса. – Мир и так слишком серьезен. Мне нравится себя ублажать и нравится, когда все вокруг меня получают удовольствие.
Горькая улыбка скривила губы Джереми.
– Я получил бы несравнимо большее удовольствие, если бы ты сейчас отнеслась ко мне серьезно, – заметил он.
– Ну, приступай, – игриво приказала она. – Разумеется, ты ублажаешь себя. Вот, пожалуйста, ты гость нашего дома на все выходные, вместе с моим обожаемым крестным Роли. И милый старый Хьюго тоже приехал выпить вечерком. Они с Роли такие смешные. Разве ты можешь сказать, что это не развлекает тебя?
– Естественно, я развлекаюсь, – признал Джереми. – Но ты не даешь мне сказать то, что я действительно хочу сказать тебе.
– Не глупи, дорогой, – ответила Кларисса. – Ты можешь говорить мне все, что вздумается, ты сам это прекрасно знаешь.
– Правда? Ты это серьезно? – спросил он.
– Конечно.
– Что ж, очень хорошо. – Джереми встал и посмотрел ей в глаза. – Я люблю тебя, – объявил он.
– Я так рада, – живо отреагировала Кларисса.
– Совершенно неверный ответ, – недовольно проворчал Джереми. – Тебе следовало сказать серьезно и с состраданием: «Я так сожалею».
– Но я совсем не сожалею, – возразила Кларисса. – Я довольна. Мне нравится, когда люди любят меня.
Джереми вновь уселся рядом с ней, но на этот раз отвернулся. Вид у него был очень расстроенный.
Бросив на него взгляд, Кларисса спросила:
– Ты сделал бы для меня все на свете?
Джереми повернулся к ней и страстно провозгласил:
– Ты же знаешь. Все. Все на свете.
– Правда? Предположим, например, что я убила кого-нибудь. Поможешь ли ты... нет, я молчу.
Она встала и отошла на несколько шагов.
Джереми не отрывал от нее глаз.
– Нет, продолжай, – потребовал он.
Она помолчала, будто раздумывая, затем заговорила:
– Ты только что спрашивал, не наскучило ли мне в этой глухомани.
– Да.
– Что ж, пожалуй, можно сказать и так, – призналась она. – Или, вернее, можно бы было сказать, если бы не мое сокровенное увлечение.
Джереми был озадачен.
– Сокровенное увлечение? Что это?
Кларисса глубоко вздохнула.
– Видишь ли, Джереми, – начала она, – жизнь моя всегда была спокойна и счастлива. Со мной никогда не происходило ничего увлекательного, поэтому я затеяла свою маленькую игру. Я называю ее «если бы».
Джереми недоуменно переспросил:
– Если бы?
–
