на него и буркнул себе под нос, – «Похоже, началось!». А в свете костра яркой искоркой вспыхнуло на пальце Банкира маленькое зеленое колечко.
Глава 2. Труворово распутье
На следующий день, напоив железного коня по самое горлышко бензобака, дружная команда распрощалась с гостеприимной турбазой и, помахав рукой транспаранту над воротами, на обратной стороне которого оказалось пожелание «Счастливого пути!», двинулась дальше.
– Ну что ты там, на карте пальчиком водил? – повернулся к Редактору Оператор, исполняющий роль штурмана, – Куда теперь?
– А что Банкир добежим до Изборска? – вдруг, ломая все планы, спросил Редактор.
– Это где? – скосил глаза на карту Банкир.
– Это тут, – ткнул шариковой ручкой в черный кружочек почти на границе с Эстонией штурман.
– А мы где? – уточнил Банкир.
– А мы тут, – ручка съехала к синей ленте, на которой было написано «р. Великая».
– Добежим, – уверенно кивнул Банкир.
– Позвольте, – влез в разговор Продюсер, – Мы ж должны были искать Долину мертвых. А ты нас уверял, что она у Старой Ладоги, – он повернулся к Редактору, – А это уж точно не Изборск. Хотя, – он почесал затылок, – Старую Ладогу князь Рюрик основал, а Изборск – Трувор. Его так сказать соратник и друган. Что ты задумал Редактор? Колись!
– Пока сам не знаю, мужики. Но вот что-то мне подсказывает, что нам сначала туда, – он замолчал. Потом неожиданно спросил, – Так говоришь родовер, кто цветущий папоротник в ночь под Ивана Купалу увидел, тот удачу за хвост поймал?
– Так народ говорит, – не отрывая взгляда от дороги, ответил Банкир, – Выходит, схватил,… если видел. А еще говорят, что тот, кто с русалкой обручился, – он закашлялся, – То есть в реке колечко нашел, тому русалка всегда помогать будет. А я вот, – он покрутил у всех перед глазами мизинцем с зеленым колечком, – вчера нашел.
– Значит, нам удача должна просто валом валить, – закончил Продюсер, – Едем в Изборск.
По Изборску они бродили, лениво щелкая фотокамерами. Крепость была явно не старше позднего средневековья. От Труворова городища остался только насыпной холм. На старом погосте стоял какой-то декораторский крест, который вроде бы как поставили монахи в веке пятнадцатом над могилой этого самого Трувора, непонятно каким образом так разжалобившего молящуюся братию. Даже Повесть Временных Лет, рассказавшая о призвании варягов на Русь, и та не отважилась из откровенного разбойника и язычника слепить образ смиренного христианина. Поэтому, чем он угодил богобоязненной братии, осталось загадкой по сии дни. Редактор уже начал корить себя за то, что сбил всех с пути истинного, заруливая в эти края, когда, подняв взгляд, увидел перед собой удивительную картину. На огромном валуне, от которого, как в древних былинах, разбегались три тропинки, стоял огромный белый козел. Он стоял, гордо подняв голову, и смотрел вдаль. Редактор залюбовался им. Это был не витязь на распутье. Это
