Остальных будем ждать на месте. А уж там решим, как поступать дальше.
Свиридов производил впечатление волевого бывало офицера: на правой стороне гимнастерки два знака за ранение: одно – тяжелое, другое – легкое. На левой стороне груди – планка с ленточками ордена Красного Знамени и медали. Взгляд спокойный, какой бывает только у людей, много повидавших и не разменивающихся на суету. Поправив сползший на сторону планшет и накинув на плечи вещмешок, спросил раздраженно:
– Ну чего стоишь? Потопали! Нам еще километров десять идти.
В селе Покровское должен быть барак для прибывающих военнослужащих, где они смогут передохнуть, привести себя в порядок и действовать дальше согласно «легенде». Так что Свиридов с полным правом мог рассчитывать на кратковременный отдых.
Вышли из леса и зашагали в сторону небольшой деревеньки. Война крепко прошлась и по ней. От церкви остался лишь белый с черными подпалинами остов; половина домов разрушена, а из покореженной земли клыкасто выпирали почерневшие печи.
– Что за деревня? – спросил Храпов.
– Гнездище.
– Ну и названьеце!
Сокращая расстояние до деревни, пересекли поле, вспаханное разрывами артиллерийских снарядов. Всюду валялись болванки; белым цветом, будто бы обломки известняка, проступали из чернозема человеческие кости.
В деревне стояла небольшая артиллерийская часть. Гаубицы, направив стволы вверх, задиристо грозили небу. Подле них, не обращая внимания на случайных прохожих, сосредоточенно возились расчеты: проверяли на боеготовность, подтаскивали к орудиям ящики со снарядами, что-то ремонтировали в казенной части. Два расчета старательно проводили «туалет» артиллерийского орудия: чистку и смазку канала ствола.
По деревне распространялся сладковатый запах какого-то варева – подле походной кухни, стоявшей около узкого ручейка, юркий, как ящерица, и тонкий, как шомпол автомата, кашевар что-то усиленно размешивал на самом дне огромным половником.
Деревня все более оживала, и сейчас в самый рассвет можно было понять, что она куда более людная, чем могло показаться в сумерках. У огородов, неряшливо заросших колючим кустарником и репейником, стояло несколько самоходок и установок, прикрытых брезентом, подле которых несло вахту бдительное охранение из четырех солдат. На соседней улице, столь же беспорядочно заросшей, прятались пушки, туго затянутые в маскировочные сети. Неподалеку возвышался длинный барак, видно срубленный на скорую руку, еще попахивающий свежеструганными досками. Замаскированный длинными пихтовыми ветками, он совершенно не был заметен даже на расстоянии двух десятков шагов, терялся среди буйно разросшейся растительности.
– А они здесь всерьез расположились, – заметил Свиридов, осторожно поглядывая по сторонам. – А вот там, у леса, еще целая танковая рота спряталась, – показал он на густой дубровник в конце деревни. – Большевички к чему-то крупному готовятся. Уж не к наступлению ли?
Прошли
