она не то мне, не то нам обоим и ушла в дом.
Завтракать поехали в городок, что стоял поблизости. За руль снова села Лия. Я слышал, как Мишаня негромко сказал, подойдя к самому ее уху, «давай лучше я поведу», а она ответила «не надо», завела мотор и вывела машину из-под навеса.
Дорога была сухая, чистая. Мы выехали за шлагбаум и покатились по крепкому белому асфальту. Длинные лучи солнца, тут и там прикрытые короткими пухлыми облаками, пестро освещали пейзажи по обе стороны дороги. Сегодня все здесь казалось радостным, солнечным, живым. Всюду свежая от росы, сверкающая зелень, блестящие поля. Мы переглянулись с Алиной и глазами сказали друг другу – а здесь все-таки хорошо! Довольные, сели в обнимку и стали и дальше глазеть по сторонам. Скоро на дороге появилась вывеска «С», и мы повернули в город.
Это был крошечный каталонский городишко, стоящий почти у самой французской границы. Несмотря на то, что проехать его весь можно было всего за четверть часа, он производил впечатление и имел свое лицо. В центре его, где мы сразу же и оказались, лежала круглая каменная площадь с собором, от нее ручейком растекались узкие мощеные улочки со старинными домами, чугунными воротами и, как водится, цветущими балкончиками; наш минивэн не без труда протискивался среди них. Место для завтрака искали долго. Где бы мы ни останавливались, что-то было не так, то не подавали завтраков, одни лишь сухие булки с хлебом да черный кофе, то заведение казалось нам недостаточно приятным изнутри, в одном было полным-полно невесть откуда взявшихся здесь китайцев, занявших всю залу и по своему обыкновению шумно гомонящих, другой ресторанчик, весьма опрятный и привлекательный на вид, оказался заперт и открывался лишь в полдень. Все мы, кроме Лии, к тому времени были страшно голодны, в особенности Мишаня. Мы с Алиной хоть немного перекусили – боясь, как бы она не заболела после нашей утренней прогулки, я поставил для нее чай, и перед выходом мы выпили с ней по чашке и доели печенье, да и то, в желудке у меня теперь громко урчало, до того хотелось есть. Мишаня же, как я понимал, не ел ничего со вчерашнего дня, и потому сейчас он с раздражением ругался, называя городок «чертовым местом, в котором даже поесть негде».
Мне пришла в голову мысль поехать в какой-нибудь отель и позавтракать там – они-то уж точно кормили завтраками своих постояльцев. Мишаня сразу поддержал меня и даже вспомнил, что видел один на холме, когда мы только заезжали в город.
– И что, вы хотите получить на завтрак колбасу и сосиски, оставшиеся со вчерашнего ужина? – спросила нас Лия тоном учительницы.
– Хотим, Лия, хотим! – горячо ответил Мишаня. – Да я не только сосиски, я готов уже съесть весь их вчерашний ужин!
Она ничего не сказала, а Мишаня, видя по ее лицу, что не убедил ее, потянулся к рулю и стал поторапливать:
– Давай, давай, Лия, разворачивайся вот здесь! Поехали назад. Есть охота, уже сил нет.
В отеле нас действительно накормили. Взяв за всю компанию шестьдесят евро, которые достал из бумажника Мишаня, снова осадив меня решительным жестом, нас провели в длинный залитый светом зал и пригласили к шведскому столу. Мы трое с поспешностью
