хватаясь за него руками. Скульптор в этот момент напоминал со стороны стоящего на мачте палубного матроса, жестикулирующего по сторонам семафорными флажками с зажатой в зубах мобилой…
Водитель жигуля посмотрел в зеркало и тут же прозрел и испугался. Он сразу же сообразил, что к чему. Он сейчас, именно что сию минуту, понял для себя самого то, что уже едет по краю обрыва – над самой его пропастью. Хотя совсем недавно, какое-то мгновение назад, ему казалось, что он беспечно катит по шоссе, по крайней левой его полосе… Все было примерно так для него, пока он не увидел в зеркало заднего вида рассерженного чувака с телефоном в зубах и, возможно, что с битой в багажнике, травматикой в бардачке и хрен его знает чем в голове… Сообразив, что к чему, он резко перестроился в правый ряд и тут же перевел свой дух…
Севе стало совсем невмоготу от этих воспоминаний вчерашнего дня. К горлу подступила рвота. Он прикрыл рот рукой и поскакал в сторону туалета, удерживая блевотину во рту. Грохнулся перед унитазом на колени и вырвал из себя гадость – его стошнило. С этого момента ему ненадолго полегчало. ПСИХ утихомирил свой пыл и уже не долбил по мозгам скульптора что есть мочи, но взял короткую передышку. Севу перестало подташнивать, у него расширились сосуды головного мозга. В голове повеяло замечательной прохладой, засквозило освежающим ветерком, который с необычайной легкостью и точностью расставлял все по своим местам…
Съехав с Новой Риги, скульптор выехал на МКАД. Как только ты въезжаешь на МКАД, ты сразу же выбираешь нужную себе колею, и встаешь на нее, и катишь по ней, как по рельсам. И неважно, едешь ли ты по часовой стрелке, по внутренней стороне кольца, или же по внешней стороне и против часовых поясов, ты все равно едешь по замкнутому кругу в общем потоке машин и ты ограничен в свободе выбора – замкнут пространством и от этого чувствуешь себя не совсем уютно.
Проехав по МКАД с пару километров, Всеволоду впереди показался съезд на Рублевку. Как только съезжаешь на Рублевку, то сразу же ощущаешь запах денег, они здесь валяются прямо на дороге, стоит только наклониться и поднять бабки. Повсюду намусорено деньгами – все ими завалено. Всюду баксы и звон монет. Деньги… деньги… деньги… Роскошь сразу бросается в глаза, с первого взгляда на дорогу – с первого взгляда на авто, проплывающие по Рублевке в обе стороны. Здесь нет места «Жигулям» и прочему хламу на колесах. Ты сразу понимаешь, как люди могут жить. Здесь люди живут на широкую ногу и сорят деньгами направо и налево. Всюду гламур, куда ни кинь взгляд. Ты сразу окунаешься с головой в эту атмосферу гламурной тусовки, прочитав рекламу на первом же стенде, стоящем на обочине: «Ломбард элитных и дорогих часов». На следующем стенде рекламируются «Бентли». Сева свернул на Рублевское шоссе и въехал в густонаселенную Москву. Проехал пять километров, пересек под мостом Можайское шоссе, выехал на знакомый ему с детских лет Кутузовский проспект, проехал еще примерно с пять километров и почему-то вспомнил про Бородино.
Чем
