сродни тем умельцам, кто сам и писал свои поэмы, и сам же их и читал, правда не известно, так же плакал ли Пушкин, и плакал ли так Лермонтов во время чтения своих произведений, история об этом умалчивает, зато хорошо известно, как поэтесса нашей современности Белла Ахмадулина, выходя на сцену, только произносила слово «ель», с желанием продекламировать свой очередной опус, и всё, дальше тебе слышалось только сплошное глухое завывание ветра, качающейся ели, о которой написала поэтесса в своём стихотворении, и ты не узнавал ничего путного, помимо той ели, что была покрыта густой зелёной хвоей…
Так и Меньженицкий, полностью подражая Белле Ахмадулиной, почти напевал псалмы на тему его любимого лесопарка, высокопарно произнося одну и ту же фразу, замучившую присутствующих в зале до боли в ушах – « Только не серый гравий, только не серый гравий..» что созвучно было с «Только не в терновый куст…» а следом, слышалось трагичное, победоносное сморкание в вынутый из кармана носовой платок, отчего прибавлялось ещё больше шума от этого маленького человечка, бессловесного поэта, по фамилии Меньженицкий.
***
На самом же деле он не был таким уж бессловесным, этот поэт по фамилии Меньженицкий… Говорил Сергей Александрович часто и по делу, обращаясь исключительно к тому, кто имел непосредственное отношение к окружающей среде. Ну, к примеру, к тем людям, что не были коллегами поэта по работе с экологией, но зато тоже любили родной лесопарк Сергея Александровича и так сильно, так самозабвенно, что считали своим долгом, не только в выходные, но и в будни, расположиться на траве в центре этой лесополосы с одеялами и бутербродами и даже с шашлыками, смачно дезорируя окружающую среду запахом жарящегося мяса. И вот тут-то, снабжённый какой-то бумажкой, слабо напоминающей удостоверение егеря-общественника, и возникал за их спинами господин Меньженицкий с желанием поговорить с этими любителями природы на тему защиты окружающей среды. А так как такие возникновения из ниоткуда он практиковал довольно часто, всё же – его детский парк, его детские мечты и взрослые заботы, то и смотрелся он уже больше как маньяк, озабоченный своими проблемами, а не теми, которыми афишировал, громко крича на собрании одно и то же слово «гравий»…
А настоящая забота заключалась в том, что поэт Меньженицкий совмещал свою поэтическую деятельность и заботу об окружающей среде с членством в политической партии, имея за плечами высшее профессиональное образование и основное место работы и службы в нынешние, уже состоявшиеся времена, как он сам о себе говорил.
– Являюсь домохозяином…
Что под этим подразумевал сам хозяин этого термина, не до конца было понятно, потому что возраста, когда после трудовой деятельности остаются на повестке только заботы действительно о доме, ещё о детях и внуках, если таковые имеются, он ещё не достиг. Но, тем не менее, твёрдо стоял
