чрезвычайных.
– Ищите, – велел капитан. – Это очень важно.
– Ну, и что скажешь? – спросил Павлыш Антипина.
– Ясное дело, случилось что-то, – решил Антипин. – Сворачивай обед, пошли в тамбур. Где твой шлем?
– Может, мне выйти на связь еще раз?
– Ага, вот твой шлем. – Больше механик ничего не добавил: он вообще был не очень разговорчив.
В темноте работали при помощи прожекторов «Аиста». Спать не хотелось. Нашли еще несколько разбитых и растрепанных бревен, кастрюлю, расплющенную в лепешку, какие-то тряпки. Каждая находка была как птица, как плывущий по волнам кокосовый орех или пальмовый лист, указывающие, что берег где-то неподалеку. Но где?
Потом эти знаки исчезли. С час работали, не находя ничего. Громадная полость образовалась в теле лавины.
К утру вернулись в ракету и снова вышли на связь. Загребин не спал. Павлыш доложил:
– Мы, Геннадий Сергеевич, сделали дырку до центра планеты. И ничего нет. Будем возвращаться. Не возражаете?
– Возвращайтесь. – Загребин помолчал немного и добавил: – Вот что, я все понимаю, наверно, вам надо вернуться. Девкали умер. Повесился. И вот такую записку оставил… – Капитан прочел записку Девкали. – Я на прошлой связи не хотел вам говорить. Тогда вы только начинали работу. Теперь, судя по вашему сообщению, надежды не осталось. Возвращайтесь, что делать…
– До связи, – ответил Павлыш и посмотрел на сумрачного, заросшего суточной щетиной Антипина.
Антипин кивнул:
– Мы еще поработаем.
Солнце выползло на край горизонта и снова пропало за облаками, когда за бревнами они нашли изломанное лавиной тело женщины.
И тогда они, перетащив его на катер, улеглись спать, с трудом заставив себя задраить двери и потратить пять минут на дезактивацию. Они спали до вечера и не отвечали на запросы «Сегежи».
– Павлыш, Антипин! Павлыш, Антипин! Что с вами? Высылаем спасательный диск, – повторял Баков.
– Верните свой диск спать, – пробурчал Павлыш, не открывая глаз. – Хочется спать. Всем хочется спать.
6
Снова было пробуждение. Еще борясь с черной водой смерти, Девкали почувствовал его приближение. Организм боролся за жизнь, но сознание упорно цеплялось за спокойствие, за сон, за ровную бесконечность. Уже почти очнувшись, он услышал голос Пирры, которая звала его обратно к жизни, но он сопротивлялся и этому голосу, понимая, что голос – только иллюзия.
– Девкали, очнись, я здесь, – слышал он голос Пирры.
Потом слова Павлыша:
– Это труднее, чем в прошлый раз. Он не хочет жить. – Павлыш говорил на лигонском языке.
– Девкали, – снова позвала Пирра.
Голос ее был очень похож на настоящий голос Пирры.
Потом откуда-то издали прозвучал механический голос:
– Введите стимулятор. Я оставил его на пульте, слева.
Девкали
