за столом рядом с братьями. Вот Гарри (старший и самый любимый брат), Сэм Хьюстон (самый тихий), Ламар (самый вредный), Сал Росс (тоже довольно тихий) и, наконец, Джим Боуи (пяти лет, самый младший и самый шумный).
Надо сказать, что Гарри все меньше и меньше тянул на самого любимого брата и все больше времени проводил с Ферн Спитти. Все-таки ему уже восемнадцать, я смирилась с мыслью, что он когда-нибудь женится, но с этими ухаживаниями его вечно нет дома. Ферн – милая девушка, разумная, с легким характером. Она даже почти не отскочила, когда я прошла мимо с большой банкой, в которой шебуршилась всякая мелкая живность. Да, я ее одобрила, но горькая правда заключалась в том, что рано или поздно она развалит нашу семью.
Пришли папа с дедушкой, уселись, кивнули всем сразу и торжественно провозгласили: «Доброе утро!»
Дедушка поздоровался со мной отдельно – как же приятно, что я его любимица.
– Мама не выйдет к завтраку, у нее опять мигрень, – объявил папа.
Удачно. Мама бы и за тридцать шагов заметила грязную рубашку, а если бы она, а не Виола, взялась допрашивать Тревиса, он бы, наверно, раскололся и во всем признался. Я-то давно выбрала тактику решительного отрицания, все равно чего. Я так хорошо, так речисто отпираюсь – даже перед лицом неопровержимых улик, – что мама вообще перестала меня расспрашивать. (Видите, хорошо продуманный обман может принести пользу, хотя у других я этого не поощряю.)
Мы склонили головы, папа прочел молитву, Сан-Хуана разнесла тарелки с едой. Без мамы мы были избавлены от обязанности поддерживать за столом легкий, приятный разговор и с аппетитом принялись поглощать завтрак. Слышен был только стук ножей и вилок, приглушенное одобрительное хмыканье да изредка просьба передать сироп.
После школы мы с Тревисом отправились проведать Носика. Он скорчился в углу клетки и время от времени без особого энтузиазма скреб проволочную сетку. Выглядел он уныло, хотя по броненосцам никогда не скажешь наверняка.
– Что с ним? – спросил Тревис. – Выглядит неважнецки.
– Он дикий зверь, ему не нравится в неволе. Давай его отпустим.
Но Тревис не был готов расстаться с новым питомцем.
– Может, он просто голодный. Червяки есть?
– Как раз закончились.
Это была неправда. Дома у меня была гигантский червяк, крупнее я в жизни не видела, и я приберегала его для своего первого препарирования. Дедушка собирался начать с кольчатого червя и дальше продвигаться от одного типа животных к другому. Я рассудила, что чем крупнее червяк, тем больше его органы и тем легче будет препарировать.
Тем не менее надо было решать проблему Носика. Броненосец – всеядный, живет на земле, а это значит, что он может есть множество разных видов животных и растений. Неохота было выкапывать личинок и без конца собирать муравьев, чтобы обеспечить Носику приличное пропитание.
– Пойдем пошарим в кладовой.
Мы побежали на кухню. Виола, попивая кофе, отдыхала после приготовления завтрака и перед
