как мы думаем. Ожидания не сбываются. – Он вскочил, не в силах усидеть на месте от возбуждения. – Вы не должны ждать ничего и ни от кого!
«Даже от тебя?»
Особенно от него. Но ведь она давно это знает, разве не так? Задетая напоминанием, Софи произнесла более холодным тоном:
– Не думаю, что несовершенства реального мира должны уничтожать в нас стремление сделать его таким, каким ему следует быть.
Ледяные ноты ее голоса вернули Грэма к действительности. Черт возьми, в голове у него только собственные проблемы!
«Расскажи ей! Она поймет».
Но, рассказав все Софи, он окончательно сделает свое положение реальным, а такая реальность ему не нужна. Пусть еще ненадолго все останется, как прежде.
В душе поднималась волна отчаяния. Бежать, бежать… И Грэм вернулся к своей привычной манере.
– Это потому, что я живу в реальном мире, а вы, Софи, – в мире своего разума.
– Знаете, Грем, лично я думаю, что существует только один мир. В частности, я не считаю, что мир азартных игр и всяческих излишеств может считаться реальным.
– Я не об этом, – отмахнулся Грэм. – Для меня это просто способ убить время.
«В ожидании чего?» – хотела спросить Софи, но Грэм продолжил:
– Я говорю о физическом мире. Вы проводите все свое время в этом доме или в какой-нибудь книжной лавке и не замечаете того, что у вас перед носом.
Ну, это уж слишком! И кто бы говорил! Грэм!
Софи сложила руки на груди. Ее глаза гневно сверкнули.
– И чего же я себя лишаю? Отвратительного лондонского воздуха? Вони от конского навоза на улицах?
– Согласен, иногда Лондон может быть довольно неприятен. – Грэм склонил голову к плечу и посмотрел ей в глаза. – Но скажите, Софи, а чем вы занимались в Эктоне? Ведь воздух там свеж, не так ли?
Все свое время она проводила в доме, зарывшись носом в книги, конечно, если обязанности ей позволяли. Рискни она выйти наружу, ей мог встретиться какой-нибудь представитель мужского племени. Возникла бы необходимость поговорить, а от этого возник бы хаос. Но Грэму не обязательно сообщать об этом. Софи вздернула подбородок.
– У себя в деревне я была главным лицом. Визитеры у меня не переводились.
Грэм ласково улыбнулся.
– Врунишка. – Он вдруг придвинулся вплотную. От его близости у Софи перехватило дух. – Софи, в жизни так много всего! И красота, и страсть и огонь!
– О! – Она отстранилась и понимающе усмехнулась. – Вы ведь имеете в виду неумеренность в пьянстве и совокуплениях?
У Грэма отвалилась челюсть.
– Что? – Но тут он справился с удивлением. – Софи, я говорю о жизни. – Он долго не отводил от нее глаз. – Неужели вы действительно не понимаете?
Девушка смущенно отвела взгляд.
– Мне нравится моя жизнь такой, какая она есть. – «Я ненавижу свою жизнь такой, какая она есть. Но что я могу поделать?»
