которые они провели вместе в этой комнате, поехала по паркету, с силой ударилась о стену и разбилась вдребезги.
Нет, только не сейчас! «Пожалуйста, не сейчас!» Бесполезно. В ужасе шарахнувшись назад, Софи перевернула маленький столик, и все хрустальные безделушки, стоявшие на столешнице, мелкими осколками рассыпались по полу.
– Софи…
Она ощутила тепло его ладони у себя на руке и тревогу в голосе.
«Невыносимо».
Она дернулась в сторону от него, оступилась и задела вышитую скамеечку для ног, та с грохотом пролетела по всей комнате. Затем Софи задела за край ковра и едва не влетела лицом в дверь гостиной.
– Ах, простите, надо идти… – Ей действительно надо было как можно скорее уйти, уйти, уйти…
И вот наконец она на лестнице. Рука высоко придерживает юбки, ноги, слава богу, надежно ступают по узким ступеням. Ее комната, обставленная скудно, почти как монастырская келья, к счастью, была лишена бьющихся предметов.
«Прощай, Грэм!»
Будь Софи из тех девиц, которые способны броситься на постель и утопить горе в рыданиях, ей стало бы легче. Но нет, она могла лишь сидеть, выпрямив спину и намертво сцепив руки на коленях, сидеть и прощаться с мечтой. А ведь она даже не подозревала, что эта мечта у нее есть.
Казалось, Софи привыкла к мысли, что Грэм навсегда останется для нее только волшебной фантазией. Она давно решила тешиться ею, сколько будет возможно, а потом уйти тихо и без сожалений. Она считала себя реалисткой и знала, что он никогда ее не захочет, но Софи и представить не могла, что будет убита и опустошена, когда он выберет кого-то другого.
«Прощай навсегда!»
Он быстро найдет себе кого-нибудь, ибо о чем еще может мечтать любая богатая семья, кроме как о том, чтобы купить титул?
Вот хотя бы Хеймиш Пикеринг.
Вдруг Софи застыла. Ее осенило. «Нет!» На это она не способна. Нет никакой возможности убедить Грэма жениться на ней, не рассказав ему историю с завещанием, а это нарушит условия наследования, к тому же Дирдре тоже лишится своего шанса.
Нет, эти деньги должна получить Дирдре, а не она. Практически это решенное дело, ведь муж Дирдре скоро станет герцогом, и Дирдре заполучила его без всякого обмана. А если Софи хитростью уведет у нее этот приз, это будет несправедливо и нечестно.
Тишина в комнате буквально давила ей на плечи. Пустота. Одиночество. Ей следовало бы уже привыкнуть к этому. И лучше бы она привыкла. Ведь какое будущее ее ждет, если в свете станет известно, как она распорядилась деньгами, посланными Тессой, как отправилась в Лондон, не сказав никому ни слова, незваная, ненужная и нежеланная.
Будущее одинокой женщины в Англии всегда было неопределенным и даже опасным. Софи видела, как сиротский приют возле Эктона выпускал своих повзрослевших воспитанниц: в одном-единственном платье, с куском хлеба в узелке, едва способных прочесть дорожные указатели. Некоторые находили работу в поле или даже становились служанками на кухне
