оборот. Каждый казался сильным и ярким, как ядерный взрыв! Каждый был уникальным шедевром! Мне казалось, что у меня стонут мышцы, отслаивается мясо от костей, потому что и между мясом и костями, к головному мозгу, упрямо ползут поэтические строчки. И что эти строчки выкручивают и ломают мне пальцы и локти: «Запиши, запиши, запиши! Выучи, выучи, выучи!»
Казалось, мозг не выдержит и взорвется от этих неожиданных образов и метафор. Где они были раньше, когда я вымучивал из себя эти сравнения, искал именно такие метафоры и тропы – легкие, красивые, воздушные, точно отражающие настроение стиха или рассказа!
Я споз с кровати на мягкий пластик пола, кляня себя за то, что согласился на этот проклятый эксперимент – будь я сейчас дома, все было бы записано, надиктовано, разложено, отредактировано, и появились бы на свет даже не стихи, нет! – величайшее поэтическое совершенство!
Хоть бы пару строчек записать! Запомнить хотя бы пару строф! Я бы их ножом на коже нацарапал! Был бы у меня нож, гвоздь, иголка! Но эти экспериментаторы даже ногти у меня отобрали! Снова, как саранча над черной ночной степью, взвились строчки. Они стрекотали, взлетали, подпрыгивали, ползли по мягкому пупырчатому полу, заползали в самые сокровенные уголки моего сознания. Что останется от них, когда я выйду отсюда? Наверное, не останется даже тени. Не имея возможности записать или надиктовать то, что приходило мне в голову, я скорчился на полу в позе эмбриона и попытался переключить свое сознание на что-то более спокойное и приятное.
…Что может прийти голому мужику в темном, теплом, комфортном месте?
В двенадцать лет я был жестоко выпорот отцом за то, что он нашел у меня игральные карты с черно-белыми фривольными картинками. Тогда многие вопросы и полового, и не полового воспитания, решались при помощи отцовского ремня. Отец сказал моей матери, за что я был порот, но не сказал, что эти карты с пикантными картинками мы с моим двоюродным братом днем раньше, стырили у него же! Отдельно отмечу – когда я начал курить, то за сигареты порот не был! А за порнографию был! Время было такое. Социализм. У руля стояла компартия, регламентирующая каждый шаг. Мать мне подкидывала брошюры, странно, но я до сих пор помню их названия! «Влияние марксизма-ленинизма на отношения полов». «Вред мастурбации в эпоху социализма». Очень жаль, что не сохранилась замечательная книжица «Социалистическое половое воспитание мальчиков и девочек». Жаль. Сейчас было бы забавно полистать эти брошюрки! Тогда нам казалось, что жизнь под советской властью будет вечной. И вечно будут печататься в провинциальных социалистических типографиях такие смешные книжицы, как «Воспитание полов при социализме». А для чего беречь то, что никогда не исчезнет? То, что всегда рядом с нами?
Мы не знаем цену современности, а жаль.
А современность бывает разная – например у одного из моих друзей, как и у всех людей в этом
