мои вопросы. Так… А зачем Вы у официантки выспрашивали, что да как?
– И ничего мы ни у кого не выспрашивали! Это подлый прогон! – возмутилась Тома. – Сама она нам выложила, как на тарелочке! Рыдала, жалела, блин, тут на коленях! Ревновала! Плакала! А теперь поди-ты! Информацию из нее вымогали!
Томочка в гневе была прекрасна! Полицейский, сидящий рядом со следаком, не сводил с нее восхищенных глаз.
Следователь продолжил: – Так… Хорошо. Кто Вам позвонил? Когда? Что сказал?
– Знаете! – у Сашека больше не было настроения разговаривать. – У Вас есть наш адрес, вызывайте по- весткой. И вообще – почему Вы решили проверить у нас документы? Я бывший офицер. Воевал в горячих точках. Нахожусь на пенсии по ранению. Шрамы показать? У Вас есть данные, что мы что-то совершили? Что мы находимся в розыске? Или мы что-то натворили и Вы готовы инкриминировать нам административное правонарушение? Скажите нам тогда: что, когда и где мы нарушили. Как Вы сказали, Ваша фамилия? А Ваша? – стекла очков Сашека грозно блеснули. – Я пропустил, не услышал. Повторите пожалуйста! – неожиданно переменив тему, Сашек, глядя прямо в глаза следаку, сказал строгим командным голосом: – И как Вы в эту квартиру попали?!!
– А там открыто было… – следователь осекся, метнул взгляд на полицейского. – Ну, Вы же понимаете. Так? – следак заерзал на стуле. – Произошел несчастный случай. Из окна выпала девушка. Вы же видели.
– Мы видели, что у нашего друга девушка погибла. Горе у нас. А Вы, пожалуйста, вызывайте нас повесткой. Что знаем – расскажем!
Сашек иногда был твердым, как стальной, каленый шарик. О том, что НМ была девушкой Поэта, Сашек ляпнул так, на авось. И угадал. Следователь записал в свой полицейский блокнот Тамарины данные, номера телефонов, которые продиктовал ему Сашек. Потом оба, и следак, и полицейский, поднялись, и молча, не извиняясь и не прощаясь, покинули кафе. Полицейский от самого выхода еще раз оглянулся на Томочку – во взгляде его была такая похоть, что Сашек побелел от злости, а Томочка стыдливо покраснела.
– Сашек! А ты молоток! Молот! Не, ты круче! Кувалда кузнечная! Я бы так не смогла! – похвала Тамары вернула Сашеку утраченное настроение. Мир снова стал казаться розовым. Похмелье куда-то пропало. Он взял кружку с горьким, остывшим чаем. Выпил. Крякнул.
– Все, Тома! Больше не пью! Никогда! Я боялся, что я вместе с желчью печень в унитаз выплюну! Он забьется, а тебе чинить потом! Ох… Все! Не пью!
Тома улыбнулась – даже в такой трудный момент Сашек думал о ней. А это: «Тебе чинить потом!». Значит это только одно: что он дальнейшей жизни без нее не видит! Любит, наверное!
Народ разошелся только через час, когда, сняв свои барьерные ленты, уехала полиция, а вслед за полицией и скорой помощью уехала и специализированная машина, забравшая с собой тело погибшей девушки.
…Дворник – немолодой, унылый узбек, вытянул из подвала длинный, черный шланг, и молча начал
