не видел, как не видел никогда и аквариума.
Заметив Пашкино оцепенение, Анастасия Гавриловна посоветовала:
– Да ты поставь тумбочку-то, а потом уж рот разевай.
Пашка на автомате выполнил ее совет и, поставив тумбочку в угол, подошел к аквариуму.
Пока Пашка любовался рыбками, Анастасия Гавриловна разделась и, подойдя к нему, обдала его такой приятной волной каких-то заморских духов, что у того дух перехватило.
Справившись с собой, Пашка показал на одну из рыбок и спросил:
– А как зовут эту рыбку?
– Эту? – переспросила Анастасия Гавриловна, задев Пашку своей пышной грудью, – это гуппи.
– А эту? – показал Пашка на другую рыбку.
– А эту, – Анастасия Гавриловна втиснула свою грудь в Пашкину спину, – это меченосец.
– Меченосец, – повторил Пашка, – какое красивое имя.
– А хочешь, я расскажу тебе об этой рыбке? – предложила Анастасия Гавриловна.
Пашке, конечно же, захотелось выслушать рассказ о меченосце. Он снял фуфайку, сел на стул и приготовился слушать, но Анастасия Гавриловна согласилась рассказать о рыбке только в спальне.
А в спальне она не только рассказала ему о меченосце, но и показала, как эти рыбки совокупляются. Целых три часа продолжались практические занятия по совокуплению, и эти занятия Пашка запомнил на всю оставшуюся жизнь. Во—первых, потому, что еще никогда не видел такого красивого женского белья, во—вторых, потому, что Анастасия Гавриловна научила его таким способам совокупления, которых Пашка и представить себе не мог и, в—третьих, потому, что после практических занятий Анастасия Гавриловна одарила его не только большими деньгами, но и пузырьком одеколона. Здесь можно бы было и продолжить: и в—четвертых, и в—пятых и т.п., но первые три позиции были наиболее запоминаемы.
С этого дня одеколон для Пашки стал одним из основных атрибутов, который помогал ему успешно завлекать представительниц прекрасного пола. От его «Красной Москвы» впадали в беспамятство как девственницы, так и зрелые женщины сибирского городка.
Кроме того, после встречи с Анастасией Гавриловной он к месту и не к месту стал вспоминать про меченосца, за что от сверстников получил кликуху Пашка—меченосец.
Со временем от этой кликухи осталась только вторая часть, и Пашка стал Меченосцем.
Любовь на линии фронта
Когда Меченосцу исполнилось 18 лет, он вновь пришел к военкому, и тот с превеликим удовольствием отправил его в действующую армию. В это время Меченосец уже знал, что его отец, Филаретов Петр Акимович, пал смертью храбрых где-то под Сталинградом.
По дороге на фронт Меченосец представлял себе, как он будет яростно сражаться с фашистской нечистью. Почему-то фашистская нечисть представлялась ему
