молодые годы, дружеские пирушки и свальный грех раскованного студенчества.
Пусть только войдет председатель… Пусть только войдет…
И вот уже ничто, кроме кружевных панталон, не скрывает самых сокровенных прелестей.
Для своего возраста Глория Дюбуа-мать выглядела идеально.
Щелкнула тугая поясная резинка.
Осталось чуть-чуть.
Пальцы начали медленно, неотвратимо, ласково приспускать вдоль бедер белоснежное полотно.
Совсем чуть-чуть.
Но за одно мгновение до того, как зеркало собиралось отразить заветные гениталии, в комнату ворвался – не председатель, а бесцеремонный холодный сквозняк.
И заставил очнуться.
Задыхающаяся от страсти американка открыла глаза.
Вокруг плотная тихая ночная тьма.
Так это был всего лишь сон…
Она лежала на кровати совершенно обнаженная.
Всего лишь сон!
Одеяло сползло на пол.
И даже во сне председатель не рискнул зайти в гости.
Американка заледеневшими руками нашарила одеяло и закуталась поплотней.
Вот же попался голландский Тюльпанчик… Насколько страстен во время танца, настолько же холоден за пределами круга.
Надо будет рассказать Гло про этот, надеюсь, вещий сон.
Лучше пусть девочке тоже снятся подобные эротические забавы, а не кошмары Варфоломеевской бойни.
Кто, как не опытная, всеведующая мать, должен преподать такому стеснительному существу, как ее дочь, уроки естественности и свободы?
А пока – можно еще поспать…
Вдруг этот сон еще не кончился?
Вдруг он повторится?
Надеясь на лучшее, Анфан Террибль уснула, чтобы снова исполнить великолепный, захватывающий стриптиз.
2. Толкование сновидений
Влюбившись впервые в жизни, Глория Дюбуа забыла о хронической бессоннице.
Но дочери, в отличие от матери, снились не эротические фантазмы, а вязкие, мерзкие, нескончаемые кошмары, и все на одну и ту же тему: кровавая и беспощадная Варфоломеевская ночь.
Аспирантка пыталась вырваться из жуткого парижского калейдоскопа.
Но фанатичные католики все резали, резали, резали неповинных гугенотов, резали, не разбирая ни пола, ни возраста, резали всех подряд, резали, резали, резали…
И только на рассвете Глория сумела вырваться из страшного сна.
Не задумываясь о семичасовой разнице во времени, американская дочь, измученная до истерики доминирующим сновидением, дозвонилась до матери, которая могла объяснить зацикленность мозга на историческом, с патологическими деталями, прецеденте и подсказать, как избавиться от возможного повторения.
– Ма! Ма! Я не понимаю, что со мной, не понимаю! Этот проклятый сон…
– Погоди, бэби. Можешь не вдаваться в подробности.
– Почему?
