стараясь подешевле купить и подороже продать, принося своей стороне максимальную выгоду. После первого же процесса я окажусь в центре событий, превращусь в куклу, которую будут толкать плечами, делать подсечки и другие пакости, направленные на то, чтобы сбить судью с ног. Давление начнется со всех сторон и одновременно.
Я не боюсь, потому что испытывал это не раз и не два. В деле четыре очень мощных стороны, неравномерно разделенные обстоятельствами на две половины. И каждая из них, распрямляясь как пружина, будет использовать всю свою силу и силу, помогающую, но не участвующую в процессе. Уже через час после окончания первого дня заседания я пойму, кто в чьей команде играет и каковы шансы на успех у каждого. Мир сильных города сего развалится, как арбуз, на две половины. И каждая из половин будет демонстрировать мне свою большую привлекательность, нежели рядом лежащая. Но я-то знаю, что это – две половины одного и того же арбуза.
А потому и начну судить по совести и справедливости, без жалости и гнева, беспристрастно, подчиняясь только правосудию, как велят мне долг и моя совесть...
ВСТАТЬ, СУД ИДЕТ.
Глава 8
Алла так и сказала: «Встать, суд идет!»
Пропустив вперед одного из судебных заседателей, я вошел в зал. Тяжкие вздохи, терпеливое ожидание того момента, когда судья по фамилии Струге усядется за стол. «Прошу садиться», – и те же вздохи из зала. Всегда одно и то же. Хоть раз бы встретили радостным свистом и овациями! В ответ я растянул бы полы мантии и поклонился до пола. Но я не Дэвид Копперфильд. Поэтому радоваться моему появлению может лишь откровенный идиот. Струге всегда показывает один и тот же фокус. Перемещать себя сквозь Китайскую или иную стену я не могу, освобождать себя от пут на дне Марианской впадины тоже. Но попробовал бы коллега Дэвид переместить одного или группу подсудимых за стены колонии лет на пять-десять. Вот это был бы фокус. Это тебе не бабу пополам распиливать. Но фокуснику Копперфильду аплодируют и сломя голову рвутся брать у него автографы. Мои же волшебства почему-то всегда встречают ревом и проклятиями. А чего они хотят? У нас разные школы, потому и фокусы разные. А за автографом ко мне приходят... То разрешение на свидание подписать, то копию приговора заверить. Есть и еще одно отличие. Дэвиду, при всем его старании, не верят и пытаются выискивать подлог. Мне же верят безоговорочно.
Белая и черная магия. Я, наверное, слуга последней. Под цвет мантии.
Разглядываю зал. Кажется, весь цвет города прибыл посмотреть. Все на месте. Из уже упомянутых не хватает Смышляева и Баскова. Ну, с Алексеем Петровичем все ясно. На его месте я бы тоже тут не отсвечивал. А вот Бася горячится. Он в этом зале появится в обязательном порядке, чего бы мне и ему это ни стоило. Его фамилия фигурирует в уголовном деле в списке свидетелей, и новоиспеченному криминальному авторитету Тернова уже следовало бы изучить практику моего рассмотрения дел и сделать соответствующие выводы. Если в деле присутствует фамилия «Иванов»,
