кивнула в сторону лавки и предложила:
– Присядьте.
– С ним? – для чего-то спросила я, воззрившись на гостеприимно осклабившегося гоблина, хотя было очевидно, что других лавочек, стульев или простых табуреток в приемной нет.
– Тогда постойте, – тут же согласилась собеседница и немедленно спряталась за высокой стойкой. Мол, помогла, чем могла, не обессудьте, милая барышня.
Чувствуя себя сиротой, я подпирала стенку и ждала, когда обо мне вспомнят. Радовало только одно – в Ратуше мне точно ничего не грозило.
Через некоторое время, когда от долгого стояния у меня заныла спина, кто-то выкрикнул:
– Номер девять!
Меня проводили к усатому стражу, унаследовавшему отцовский рабочий стол. Я плюхнулась на стул, пристроила на коленях ридикюль и уставилась на усача большими несчастными глазами. Последовала долгая пауза. Собеседник с тоской поглядывал на пепельницу с окурками и мечтал закурить, видимо, желая подкрепить нервную систему, чьей безопасности угрожала встреча со мной.
– Итак? – вопросил он, намекая, что пора бы переходить к сути проблемы.
– А что значит «номер девять»? – капитулируя перед любопытством, выпалила я, хотя подозревала правильный ответ.
– Дамочка, утверждающая, что на нее охотятся с самострелом.
– Угу, – кивнула в ответ. – Значит, к моему огромному сожалению, я случай под каким-то другим номером, потому что меня действительно пытались убить.
– Я вам верю, – согласился страж. – Это все?
– Нет, не все.
На мое заявление ответили печальным вздохом. Я отвернулась к окну. Через сомкнутые полоски тканевых жалюзи пробивались солнечные лучи.
– Вы ведь знаете о вчерашнем инциденте на станции «Отрадное» в подземке? Там служитель Исторического музея Ерш Цветков упал под поезд. – Я внимательно посмотрела на замершего стража. – Или его убили.
– И теперь вам кажется, что вас тоже хотят убить? – с понимающей улыбкой уточнил мужчина.
– Так и есть, – кивнула я, прекрасно осознавая, что он принимает меня за чокнутую, у которой из-за чужой гибели, в красках описанной во вчерашних новостных колонках, громко щелкнуло в голове. – Просто, прежде чем попасть под поезд, он подложил мне в карман украшение, за которым, кажется, гоняется целый город.
Я вытащила браслет из сумки.
– Вчера ко мне в дом забрался наемник, а сегодня меня пытались подстрелить. Все еще считаете меня номером девять?
У стража медленно вытянулось лицо.
– Заберете? – Я протянула украшение, но, к моему изумлению, взрослый, мощный телом мужчина вдруг отпрянул от побрякушки, как если бы она била смертельным магическим разрядом.
– Госпожа Истомина, оставайтесь на месте! – приказал он и вскочил со стула.
Если этот страж не вел себя странно, тогда я просто не знаю, что значит слово «странности».
Мужчина принялся куда-то звонить с персонального
