в ноги музыке земной,Бей тревогу в поисках истока, —
Тем, что жизнь проходит стороной,
Мы и так обмануты жестоко.
Падай с неба, память о былом,
Припадай к траве преображённой,
Чтоб не бить грядущему челом
Посреди страны полусожжённой.
Лейся в чашу, терпкое вино,
Золотое марево утраты, —
Мне и так достаточно давно
Слёз и крови, пролитых когда-то.
Где-то там, за гранью тишины,
Есть земля, согретая до срока
Тем, что ждать мы впредь обречены —
Ясным светом с юга и с востока.
Не томи избытком доброты,
Не пугай внимания нехваткой, —
В том, что явь не пара для мечты,
Важен привкус – горький, а не сладкий.
Потому и ратуй о родном,
Пробивай к неведомому лазы,
Чтоб в листве, шумящей за окном,
Исчезали века метастазы.
Может, весть извне перелилась
Прямо в сердце, сжатое трудами?
Дождь пришёл – и песня родилась,
Чтобы стать легендою с годами.
«Где в хмельном отрешении пристальны…»
Где в хмельном отрешении пристальны
Дальнозоркие сны,
Что служить возвышению призваны
Близорукой весны,
В обнищанье дождя бесприютного,
В искушенье пустом
Обещаньями времени смутного,
В темноте за мостом,
В предвкушении мига заветного,
В коем – радость и весть,
И петушьего крика победного —
Только странность и есть.
С фистулою пичужьею, с присвистом,
С хрипотцой у иных,
С остроклювым взъерошенным диспутом
Из гнездовий сплошных,
С перекличкою чуткою, цепкою,
Где никто не молчит,
С круговою порукою крепкою,
Что растёт и звучит,
С отворённою кем-нибудь рамою,
С невозвратностью лет
Начинается главное самое —
Пробуждается свет.
Утешенья мне нынче дождаться бы
От кого-нибудь вдруг,
С кем-то сызнова мне повидаться бы,
Оглядеться вокруг,
Приподняться бы, что ли, да ринуться
В невозвратность и высь,
Встрепенуться и с места бы вскинуться
Сквозь авось да кабысь,
Настоять на своём, насобачиться
Обходиться без слёз,
Но душа моя что-то артачится —
Не к земле ль я прирос?
Поросло моё прошлое, братие,
Забытьём да быльём,
И на битву не выведу рати я
Со зверьём да жульём,
Но укроюсь и всё-таки выстою
В глухомани степной,
Словно предки с их верою чистою,
Вместе с речью родной,
Сберегу я родство своё кровное
С тем, что здесь и везде,
С правотою любви безусловною —
При свече и звезде.
II
«Когда в провинции болеют тополя…»
Когда
