style="font-size:15px;"> Лёник показывает на мое запястье.
– Укус.
– Какой?
– Комариный!
Розовый полумесяц. Впилась зубами, вчера. Когда сон вспомнила. Про коттеджик.
– Комар случайно не в красных шортах был?
– Нет, – говорю, – не в красных!
Отелло, на фиг.
Выплыли почти на середину озера. Генка на веслах.
– Вот здесь. Вода спокойная. Может, повезет.
Вода. Облака в воде. Ничего не вижу.
Нет, что-то темное. Это?
Гена смешно качает головой: не там, а во-он там.
– В позапрошлом меньше воды было. Каланча почти из воды торчала.
Я смотрю. Кажется, вижу.
– А если нырнуть, то хорошо видно.
– Я и так вижу.
Ничего не вижу. Только небо. Опускаюсь затылком на доску, солнце сквозь веки.
– А я нырну, – сообщает.
– Стой!
Быстро встаю и бросаюсь в воду.
Лед! Не брызги, а льдинки взлетают.
Ка-а-айф.
Но не ныряю. Зачем мне эта каланча?
Зачем мне затопленный город?
Зачем этот, со смешными щеками? Зачем?
– Гена!
Подгребает на лодке, помогает залезть.
Мокрые волосы ползут по мне как змеи.
Зубы тык-тык-тык. Гена мне бренди – «на», запасливый… Как белка… Б-б-белка… Чуть не откусываю горлышко, так стучат вот.
Отогреваюсь под его курткой.
– Возвращаемся. Может, сейчас там у тебя тонут, а мы тут…
Генка послушно гребет назад.
Кладет весла, поворачивается и целует.
Я не отталкиваю.
Скоро это все кончится.
Скоро у меня ничего не будет. Ничего, одна черная дверь.
«Папа, смотри, по мне мурашик ползет!»
Папа из-за газеты: «Убей».
Убивать совсем не хотелось. Хотелось, чтобы на него посмотрели. То есть на меня. Он же по мне ползет. Мамочка вылезла из воды: «Холодно сегодня». Вся в каплях и мурашках, и озером пахнет. Подошла к папе, легла рядом. Папа отложил газеты, подпер голову ладонью. Какой он красивый, когда газеты не читает.
«А где котлетки?» – спрашивает мамочка.
Папа мотнул головой в сторону кустов облепихи.
«Окунешься еще, Станиславыч?»
«Потом». – Папа погладил маму по мокрым волосам.
Когда мама их намочит, они вьются, как вьюнок.
Мама пошла в кусты доставать котлеты. Главное, чтобы не укололась!
На песке рядом след от ее купальника.
Я хотела рассказать ей про муравья, но он уполз. Всю себя обсмотрела, даже пятки проверила.
«Мам, котлету дай!» – спускается с валунов Лёник.
Ему одиннадцать лет, и он все время голодный. Вчера после зарядки он показывал бицепсы и заставлял трогать.
– Дожидаются вас!
Кто,
