штуки, мирно моргавшие зелеными лампочками. Пол устилал ковер светло-бежевого цвета, в других помещениях покрытия имели более темный оттенок.
Еще одно отличало владения Беллы. Здесь не имелось ни одной картины. На стенах тут и там виднелись постеры в простых белых рамках.
Я спустился на второй этаж, устроился в кабинете и сделал вид, будто разбираю бумаги. Честно говоря, живопись, которой был украшен дом, поражала. Сергей Петрович потратил не один десяток тысяч долларов, меблируя покои. Тут все было дорогим, качественным. За исключением бело-голубой комнаты, которая временно досталась мне, все остальные выглядели безупречно элегантными, и… вдруг жуткая мазня в тяжелых бронзовых рамах.
Кабинет хозяина украшал портрет дамы в жемчугах. Неведомый художник плохо владел пропорциями, поэтому руки женщины получились несуразно длинными. Лицо казалось плоским и каким-то непрорисованным, зато роскошное серое платье было выписано с любовью. Рюшечки, оборочки, воланчики, кружавчики… Абсолютно гладкую, неправдоподобно белую шею украшало жемчужное ожерелье, а над ключицей ярко краснело круглое пятно.
Более идиотского полотна я в жизни своей не видел, впрочем, остальные, рассеянные по комнатам, выглядели еще гаже.
В спальне Кузьминского красовалась «обнаженка». Бело-зеленая девка, больше похожая на труп, вытащенный из воды, чем на красавицу, будоражащую чувства мужчины. В столовой висели нелепые натюрморты, отчего-то выполненные мрачными, темными красками, в гостиной наводил ужас средневековый замок, перед которым высилась виселица, а коридоры украшали карандашные наброски, впрочем, весьма милые. Они изображали домашних животных: кошечек, собачек, цыпляток, утяток… Абсолютный кич, но, согласитесь, намного приятнее смотреть на подобные картинки, чем на висельника.
Глава 3
Промучившись в кабинете, я почувствовал голод и пошел на кухню.
Лариса Викторовна была одна. Кокетливая девушка Катя носилась по второму этажу с пылесосом.
– Чай, кофе? – засуетилась экономка.
В мгновение ока передо мной очутились чашка и тарелка с бутербродами.
Я сделал глоток и не сдержал восхищения:
– Божественно! Первый раз в жизни пью такой вкусный кофе.
Лариса Викторовна зарделась.
– Я варю его с кардамоном, и еще… надо добавить чуть-чуть порошка какао, щепотку, естественно, не растворимого, а настоящего, нашего, фабрики «Красный Октябрь». Ну как, осмотрели дом?
Я кивнул. Масло у них тоже вкусное, в него добавлен чеснок.
– Понравилось? – Лариса Викторовна усиленно втягивала меня в беседу.
– Отличное здание, – улыбнулся я, – вот только…
– Что? – жадно поинтересовалась экономка.
Я на секунду заколебался. Ну какое право я имею критиковать художественный вкус хозяина?
– Так что вам
