лопаются пузырьки воздуха, вскипевшего от эмоциональных флюидов; по оголенной мякоти раскрытой плоти скользит его язык – меня пьют шампанским победителей, гертрудовским вином, королевским чистым спиртом имени кота Бегемота, до последней капли, слизывая дорожки на стенках «кубка», задыхаясь от жажды и алчности.Теоретическая база куннилингуса. Параграф первый, он же единственный: покажите ей, что вы в восторге от ваших же действий.
Я ничего уже не знаю, кроме еще одного:
– Пожалуйста…
Ответного:
– Проси…
Скользят отсветы фонарей по темном полу, застревают в шелке его волос…
– Если ты пойдешь к кому-то из этих, – он с отвращением показывает сигаретой в сторону ноутбука, на так и не закрытую вкладку БДСМ-портала, – я тебя точно придушу. Нет, сначала трахну, потом придушу.
– А вдруг…
– Нет, тебе не понравится.
2
Замечу, впрочем, что в дальнейшем обещания он своего не выполнил, – пусть и догадываясь о моих эскападах с Верхними, и зная детали этих эскапад.
Жалость ли ко мне, «ненормальной» и одинокой оттого, или любовь – беспечная, бескорыстная, эгоцентричная, какой она только и бывает у юношей, сделали свое дело; но никаких препятствий к моему внедрению в тематическое сообщество он не чинил.
Я же тем временем писала на досках объявлений, едва обретшим свободу зверьком боязливо принюхивалась к новым знакомым, отсекала лишних людей, с увлеченностью крота копалась в психологии движущих тематиками сил, все больше сужала круги поиска…
Круги, тем не менее, расплывались по воде – хлюпали брошенные моей слабой рукой пробные камешки.
– Строго говоря, березовые прутья еще стОит в соленой воде вымочить, а кончики пожевать для пущей мягкости.
– Березу? Из лесопарковой, насквозь загаженной химическими испарениями, зоны Москвы?
– Мда. Вот так и сталкиваешься с реалиями жизни, пытаясь применить теорию на практике…
Идиллическая картина! Опушка лесного массива Лосиного острова, робкое солнце, касающееся бледно-желтыми лучами верхушек елей, едко щекочущий ноздри запах свежей листвы и мокрой земли – сегодня снова обещали дождь; весна, молодость,.. розги.
Не помешало бы, конечно, добавить еще чуточку тургеневской пейзажной лирики, но мы сюда не за этим пришли.
Так что придется вам убрать на время мольберт, любезный читатель, и приготовить взамен перочинный ножик.
Тэкс, а сучки эти на прутьях мы сейчас разъясним… И вот здесь, посередине, поскоблить бы, угу…
Осыпается дождевыми каплями восторг с приготовленных прутьев, дрожим мы оба на прохладном майском ветру.
– Иди-ка сюда, – хлопает он себя по коленям, – ну, ближе, ближе. А теперь поднимай юбку и ложись.
Подправляет на мне сам сползшие чулки, спускает трусики до колен.
Стыдно?
Ни
