свой никчёмный взгляд. – Засмеялся Тишина и своим смехом поколебал внутреннюю обстановку салона автомобиля. На которую, живо, примерно в таком же волновом диапазоне, откликнулась Комаша, принявшаяся волнующе для Ростика, смеяться в ответ. Что в свою очередь, теперь задело не менее ревнивую Мару, которая, не заставив себя ждать, холодом обдала руку Ростика и через неё донесла до сердца Ростика своё ледяное отношение к такой его внимательности к Комаше.
– Ладно, не буду больше вводить в краску наших, как я их называю, будущих спутниц по жизни и … – резко дернувшийся с места автомобиль, заставил Тишину осечься и вместе, с вернувшимся из своего памятливого воспоминания Ростиком, обратить своё внимание на Точа. Который, как со слов Тишины вспомнил сейчас Ростик, в их компании нёс весьма важную функцию, определения вероятных измерений и перемещений.
– Точно. – Улыбнулся тогда в ответ Точь, чьё имя, скорее всего, было не природного неосмысленного происхождения, а через частое употребление Точем этого «Точно», создало себя само.
– Куда скажешь, туда и поедем. – На этот раз, Точь был более многословен.
– Ну, а что, может, поедем искать принципалов? – вновь, скорее всего, спросил себя, нежели кого-либо другого, Тишина.
– А кто это такие? – не поняв конкретики целевого назначения этого именования, спросил Тишину Ростик.
– Ну, это очень замечательная в своём внешнем выражении своего внутреннего я, классификационная модель человека. Вообще, мы для облегчения выполнения своих задач, уже давно, в зависимости от превалирующих в человеке мнений, отклассифицировали его и в зависимости от его зависимостей, распределили человека по группам. Ну, а упомянутые мною принципалы, так это те, о которых ты наверняка слышал или, скорее всего, они сами о себе, где-нибудь в подходящем для такого рода заявлений заведении, громко объявили: «Это дело, принципа!». После чего, из этого самого, не понятно, что за принципа, уже разбивается и ломается, но почему-то не строится, всё, что может разбиться и даже то, что до этого момента, даже не представлялось. Вот эти-то люди-принципа или ментально к ним близкий человек-кредо, и представляют для нас забавный, а для всех остальных, повышенной опасности интерес. – Тишина, закончив свою речь, полез в карман и, вытащив оттуда записную книжку, принялся что-то в ней изучать.
– А может ему с дороги, лучше для начала, немного расслабиться и перевести дух. – Неожиданно для всех, с предложением выступил Точь, заставив Тишину отстраниться от его записей и внимательно посмотреть на Точа. Насмотревшись на которого, Тишина перевёл свой взгляд на Ростика, где он не много понаблюдал за ним и вернувшись к Точу, спросил его:
– Ты, так думаешь?
– Точно. – Не разочаровал с ответом Точь.
– А мне, кажется, что он выглядит даже вполне сносно. –
