поведения, хотя бар посещала, может быть, с целью знакомства.
Но грубые, явные знаки внимания она пресекала, отвергала. Невольно напрашивалась такая версия: кто-то из посетителей подвыпил, стал приставать, девушка отвергла его домогательства и тот ее убил. Такая была версия – часть оперативников отрабатывала ее.
Было и другое, довольно достоверное предположение. В том же районе жил один психически больной. Начинаем с ним заниматься. Любопытное получилось общение! Он шизофреник – у него речь немного приторможенная: «Ольга? Я ее знаю. Она мне очень нравится. Я ее пару раз провожал до дома. Но она всегда говорила – ты дурак, не ходи за мной! Но она мне очень нравилась!»
У нас аж руки зачесались! Вроде близко!
– Чем ты занимаешься, что делаешь?
– Я очень люблю смотреть фильмы про убийства. Про Машу – следователя. (Как раз шел сериал «Тайны следствия») Я, – говорит, – люблю этот сериал!
Шизофреник, потерпевшая нравилась, несколько раз провожал ее, смотрит фильмы про убийства. Господи, да тут близко-близко!
Дальше работаем, ищем и выявляем очень важную свидетельницу. Самогонщицу! Она долго не говорила, при даче показаний пришлось бы признаться в продаже самогона. Убедили ее, что нужно дать показания. Шинкарка и говорит: «В ночь перед убийством Ольга заходила с неизвестным мне парнем, попросила бутылочку вина».
Потерпевшая пила только вино. Не водку, а вино. А самогонщица еще вином приторговывала. С девушкой был парень. Высокий, «темненький». Она общие приметы запомнила, была ночь.
– Но, – говорит самогонщица, – я хорошо запомнила походку этого парня! А у него походка своеобразная была, вразвалочку. Как у орангутанга, размахивая руками, с ноги на ногу. Как у Григория Распутина (Пикуль описывал, у меня такая была ассоциация!)
Мы проводим оперативное опознание, самогонщица смотрит на походку шизофреника. «Похож! – такая же походка». Нам пришлось брать книги по психиатрии, изучать все про шизофреников. Как они воспринимают. Как их разговорить. Все изучили. Пытались доказать. Провели обыски у него. Одежды не нашли!
Отрабатываем тот бар. Отрабатываем судимых. Ее связи. Полтора месяца – ничего нет! И в отношении психически больного, кроме того, что я рассказал, больше ничего нет. Хотя было похоже – соседка самогонщица опознает! И основные косвенные моменты, которые могут указывать на его причастность. Когда ему стало известно, что Ольга убита, он так спокойно к этому отнесся – это тоже насторожило. Убийцы обычно разыгрывают незнание. Бьемся, бьемся – ну никак!
Понимаем, что версия с психом нас ни к чему не приведет. По крайней мере, на этом этапе мы ее не сможем доказать. Нужно его вывести его из себя – психологически, как Раскольникова у Достоевского! Выяснить его причастность. Тоже игра, вопросы – ловушки. Опять же не получается!
Начинаем расширять круг версий. Решили посмотреть: а были ли аналогичные случаи? Убийства, или изнасилования без убийств, когда
