вам пенсия, семнадцать тысяч рублей.
– Все правильно? – спрашивает он у соседки.
– До копеечки, – подтверждает та.
– Пока, Федор Владимирович, увидимся.
– Тоже мне профессор Беляев: чем смотреть мне – стеклянным глазом?
В редакции брехунка, расположенной в центре развлечений и досуга, где постоянно звучали песни, Никитична отдыхала. В газете журналисты не работали, всех сократили. В кресле редактора сидела Матрена Васильевна из местного училища. Корреспондентами числились кулинар Елена Маленькая и техник мукомольной промышленности Елена Большая. Никитична приходила в брехунок к чаепитию. Прослушав последние новости, Никитична не выдержала:
– Девоньки, а когда вы работаете?
– Надоело нам работать, – сказала Елена Маленькая, – мы перешли на самообслуживание.
– Так не выписывают газетенку.
– Зато нам удобно, – вставила Елена Большая. – В редакции и парикмахерская, и столовая, и переговорный пункт, и справочная, и товары первой необходимости.
– Хватит, надоело. Липовые чиновники, липовые депутаты. Буду баллотироваться в мэры…
В приемной мэра города Анны Никитичны Ершовой собрались местные начальники.
– Как вы думаете, возьмет нас в свою команду новый мэр или пора подыскивать другую должность, – спросил Эдуард Вениаминович из потребительского союза.
– Не верю я, что 70 процентов горожан за нее проголосовало, – высказал сомнение начальник городского рынка.
– А что тут непонятного: была почтальоном, все ее знают, – вставил главный коммунальщик.
– И она знает всех, в том числе и нас, – подтвердил начальник почты.
– Скорее всего, не подпишет Анна Никитична наши заявления. Не только она, все знают, как мы попали в свои кресла, – заявила редакторша.
Раздался звонок телефона, незнакомая присутствующим секретарша сняла трубку, послушала и утвердительно кивнула головой.
– Сегодня приема не будет, Анна Никитична знакомится с новыми работниками мэрии, – сказала весело она.
На перекрестке
На перекрестке дорог, где степной ветер гонит серые волны ковыля к далекому Узеню, встретились двое, с котомкой и рюкзаком.
– Здорово, Пахом! Узнал меня? Петров я с Ежей.
– Здорово, Устим! Как не узнать, вместе выросли. Как там в Ежах? Как Кондрат Иваныч?
– Ничего, хромает. На баб поглядывает, которые остались. А в Суслах как: не все померли?
– Тоже одне бабы остались. Летом раком на огородах, зимой самогонку глощут.
Порыв ветра донес далекий рокот машин.
– У вас ишо работают, а у нас Кузькин, не видеть бы его мать, все межи и доли наши распахал и засеял озимкой. Себе зерно – нам солому.
– Жук-кузька, –
