балалайки, и кто сейчас будет петь под гармошку перед учениками, круче для них не придумаешь. Накурятся гадости и приплясывают.
– А нормальные мужики в деревне есть?
– Есть. Иван Соломонович всегда приветлив, кланяется, что сейчас в диковинку. Говорит, он единственный еврей на все Заволжье. Сгорел его дом – без причитаний переселился в баню. Увез жену проезжий гастролер – никакой скорби. Наоборот, ездил в синагогу и благодарил за это своего Бога. Иван Соломонович рачительный: моется в бане и утром и вечером, чтобы не пропадало зря тепло. Нормальным можно считать Петухова, несмотря на его странное хобби – вытаскивать из сугробов застрявшие автомашины. Все мужики в деревне малорослые, а этот варяг какой-то. Его так и зовут: живой тягач.
– А если попа Василия заманить? – предложила Венера. – Поп современный, предпринимательством занимается: сам гробы сколачивает. И чарочку за здравие или упокой всегда пропустит. Сейчас попадью себе подбирает, и его зовут женихом-крестоносцем. Может, подфартит нам: в рясе, а все равно мужик.
– И какой! Попята так и полезут, с крестиками на шее, – засмеялась Вероника.
– Все время дышать ладаном я не смогу, – возразила Венера.
– А соляркой лучше, если попадется тракторист?
– В наши сети, Вероника, никто не попадется, даже пескарь, – сказала Нина Петровна.
– Сети худые, надо заделывать дыры.
– Никто их еще не продырявил, по крайней мере, мои, – буркнула Нина Петровна.
– Хватит умничать, – перебила Вероника. – Пригласим всех. Главное, пойла больше запасти, а в портках они будут или в рясе – это вторично.
Женщины в народном собрании
В Баклушах только я из мужиков остался, и в депутатах осели бабы: хотели, был, и меня выбрать, но я с детства в дурачках хожу. Потому и выжил. Остальные мужики спились и давно – кто в снегу замерз, кто утоп в Узене, хотя в нем воды – не замочишь и мотню.
Травились самогонкой, которую меняли у Клавки на картошку, крепкая, собака. Клавка ее вместо уксуса пользовала. Сейчас не гонит: главой сельсовета стала, да и кому пить? Мне – без толку: дурнее не стану.
Бабы, наверняка, пьют: не делали бы глупостей. Решили они не делить меж собой мужиков, а ежели который будет артачиться, кормить его только сухими отрубями, не свинья, не подавится.
А в Баклушах, напомню, только я мужиком остался. Может, из баб кто есть, не знаю. Они все время гуртом ходят, перешептываются.
Сейчас больше по баням прячусь: каждый день меняю ночлежку. Если найдут, поставят в стойло вместо жеребца, лучше бы им пользовались. Не так давно жеребец, сорвав подковы, убег от них за Узень.
Тут еще библиотекарша воду намутила, а что ей делать: рыщет и рыщет по книгам. Про баб из Древней Греции рассказала. Мужья у них все время воевали. И чтобы отбить эту охоту, они решили
