о втором пилоте.
Скельд помрачнел еще больше, безуспешно пытаясь сообразить, куда клонит молодой киберпсихолог. Яров терпеливо ждал.
– Его зовут Максим Леонидович Бельский, – заговорил, наконец, он, – тридцать пять лет, закончил московскую аэрокосмическую академию, летает уже лет семь. Исключительно ответственный и рассудительный человек, рассчитывает сложные траектории чуть ли не в уме. У меня такое ощущение, что у нас на борту два компьютера: один – в рубке, а второй – в голове у Бельского. Спокойный, уравновешенный мужик. Климов без конца над ним подтрунивает, поскольку тот на его шуточки патологически не реагирует, воспринимая их совершенно серьезно… Вам достаточно?
– Вполне. – Кивнул Олег. – Берите свой чай и пойдемте в рубку, нас уже заждались.
Щелкнув клавишами терминала, Яров вывел на экран служебную информацию – переговоры капитана, второго пилота и навигатора, находившихся в момент аварии в рубке “Аксиона”, схему внутреннего расположения кают, параметры охлаждения пульсаторных установок, и принялся лениво пролистывать текст. Скельд молча потягивал из пластикового стакана светло-янтарный чай, капитан был мрачен, как туча, а штурман-навигатор, привычно улыбаясь, что-то нашептывал ему на ухо, стараясь не беспокоить работающего за клавиатурой киберпсихолога. Олег прокрутил пару заполненных ровными строчками текста страниц, задержал взгляд на нескольких столбцах машинных протоколов, затем порывисто поднялся на ноги.
– Я улетаю, – неожиданно сказал он.
– Отремонтировать компьютер невозможно? – Вяло поинтересовался капитан.
– Компьютер исправен. – Ответил Олег. – Услуги киберпсихолога здесь не помогут.
– Но в машинном отделении люди…
– Так, черт возьми, выпустите их оттуда! – Не выдержал наконец Яров.
– Как?
Вместо ответа Олег нажал несколько клавиш на пульте управления кораблем. Из динамиков донесся голос навигатора – машина начала воспроизводить запись переговоров экипажа за несколько минут до случившегося происшествия.
– Диспетчерская, мы входим в зону торможения. Подтвердите апекс.
– “Аксион”, вы будете в точке снижения через три часа двадцать пять минут. Курс двести два, коридор пять. Прием?
– Дьявол! – Выругался из динамика Климов. – Три часа! Если мы не увеличим скорость, то умрем тут либо от старости, либо от скуки, пока достигнем планеты.
– Мы и так идем на предельной. – Отозвался незнакомый голос, скорее всего, принадлежащий второму пилоту. – Больше эта жестянка не выдержит. Лучше подохнуть в этом доисторическом гробу, чем войти не под тем углом в атмосферу и сгореть дотла. А, навигатор?
– Точно. Дернул меня черт записаться на это корыто…
Яров выключил запись.
– Еще вопросы есть? – Спросил он. – Вы отдали компьютеру два противоречащих друг другу приказа. Идти быстрее корабль не мог, если бы машина запустила двигатели
