всем городская наука,И уходят не все из родного села —
Старики воспитали на старости внука,
А Москва и его отняла.
Неизвестно, кто поле распашет весною
И посеет хлеба. Озабочен старик.
Перелётные птицы летят стороною.
Как зерно осыпается крик.
«По снежной российской равнине…»
По снежной российской равнине
Позёмка гуляет, шурша
В серебряных былках полыни,
В сухих копьецах камыша.
По ним угадаешь, где поле,
А где озерцо подо льдом.
Гуляет поземка на воле —
Дорогу отыщешь с трудом.
Но я в этом снежном просторе
Не странник в опасном пути,
Которого гонит простое
Желанье до цели дойти.
Сам-друг на глухом бездорожье
С мятежной метелью полей —
И мысли честнее и строже,
И чувство Отчизны полней.
Рифма
У рифмы я спросил шутя:
“Кто жизни всех милей?”
– Дитя.
Ответ хорош, я сам хитрец.
“Кто с нею запросто?”
– Юнец.
“Кто знает в жизни толк?” – спросил
У рифмы…
– Муж в расцвете сил.
“А кто настолько к ней привык,
Что ничего не ждёт?”
– Старик.
“Кто станет жертвой темноты?”
Неумолима рифма:
– Ты.
Весна
Над Гаем кружит яблоневый цвет.
От соловьёв покоя ночью нет.
Не спят и стар, и млад.
Немудрено,
Что юноша домой проник в окно.
Разделся.
И на кухню босиком
Пошёл.
Увидел банку с молоком
Литровую.
Опорожнил до дна.
Вернулся, лёг – и спит уже.
Весна!
Над Гаем кружит яблоневый цвет,
От соловьёв под утро спасу нет.
Старушке и подавно не до сна.
Что внук пришёл, заметила она:
Хороший внук —
Не курит
И вина
Не пьёт,
А вот гуляет допоздна —
Весна…
О прошлом вспомнила она,
Перекрестилась:
– Ох, грехи, грехи…
В селе запели третьи петухи.
Юность
Меня охота подняла
До света. Андруши в тумане.
Иду задворками села.
Коробка с блёснами в кармане.
Они гремят – и лай собак
Меня в пути сопровождает,
Но спиннинг – палка как-никак, —
И пыл звериный охлаждает.
Уже немного рассвело.
Дорога хорошо знакома:
Мосточком – через джерело,
И дальше – лугом до затона.
Босые ноги жжёт роса,
Туман клубится по лощинам,
А на востоке полоса
Бугрится алым исполином.
Захватит на мгновенье дух:
Простор, и Днепр, и – солнце встало!
И
