потом на ощупь набрал номер и дождался звонкого:
– Мой лэрд? Чем могу служить?
– Доброго дня, моя Незабудочка. Бери экипаж и приезжай в поместье. И попроси выходной на завтра, пожалуй…
Дома, как и положено, все было в полнейшем порядке. Предупредив экономку, что ждет тьеду Бёрнс, Алекс поднялся в спальню, налил в бокал-сниффер на три пальца коньяку и опустился в кресло. Вдохнул густой аромат, медленно распространяющийся от согретого теплом ладоней бокала, и запретил себе думать о Маред Уинни: хватает более важных проблем.
Ах, Мэтью, Мэтью, что ж ты творишь, поганец. Вот и верь в дружбу. Вместе ведь начинали в лихие годы послевоенного Великого Взлета, вытворяя такое, от чего сейчас мороз по коже, если вспомнить. Вместе заводили знакомства, строили собственное предприятие – одно на двоих, как на двоих делили иной раз единственный бутерброд или несколько печеных картофелин от уличного разносчика. Вместе учились выбирать правильную вилку для рыбы, чтоб не краснеть на деловых обедах в Гильдии. Вместе провернули несколько отличных дел, после которых торговый дом «Виадук» Монтроза и Корригана резко пошел в гору. Сама ее величество изволила отметить заслуги перед империей в восстановлении изрядно потрепанной войной экономики…
Когда сын Мэтью лежал в лучшей клинике Лундена и маги-целители боролись за его жизнь, Алекс примчался из Лютеции, бросив серьезный контракт – уже свой личный контракт, не партнерский, – и успел на похороны. Передозировка фейской пыльцы, легкие двадцатилетнего парня сгорели изнутри. Три дня они вместе с Мэтью пили в опустевшем особняке Корриганов, где раньше всегда толклись друзья Виктора, его однокурсники по Университету и какие-то вовсе не понятные личности, которых всегда полно вокруг богатых наследников с дурью в голове. Алекс наравне с постаревшим сразу на двадцать лет Мэтью хлестал бренди, слушал и молчал, больше всего боясь открыть рот и рассказать другу все, что знал про его избалованного гаденыша-сына. Ничего хорошего из этого рассказа точно не вышло бы, да и Виктору уже было все равно, а его отцу – нет. Он хотел помнить о сыне только хорошее, и Алекс молчал.
Потом было еще несколько сделок. Бизнес Мэтью рос, репутация Алекса не отставала. К тому времени они давно и вполне по-дружески разошлись, но помогали друг другу словом и делом, пока не оказалось, что деловой форум Лундена не так уж и велик, а им обоим все теснее рядом. Мэтью осваивал новые сферы, прибирал к рукам умелых юристов. Алекс поначалу только посмеивался: его сотрудников переманить не удавалось никому. Умных сотрудников, конечно. А дураки – кому они нужны? Когда Мэтью намекнул на слияние, Алекс отшутился. И потом, когда начальник службы безопасности положил на его стол доклад – не поверил.
Он тогда позвонил Мэтью, спросил напрямую. И старый друг не стал скрывать, что хочет «Корсар». Предложил хорошую цену: не просто справедливую – щедрую. Сказал, что оставит во главе филиала: кто, кроме Алекса, так знает людей и дела? Корриган хотел то, на что Алекс потратил всю сознательную
