style="font-size:15px;"> – Что? – Елена едва не вскочила с кушетки – Издеваетесь?!
– Ничуть. Вы приняли решение, взяли на себя ответственность за действия. Я вас поддерживаю.
– В чём? В похищении ребёнка?
– Во всём. Долг иногда заставляет нас совершать поступки, которые нам не нравятся. Не каждому это дано. Но умение делать такой нравственный выбор, переступить через себя в конце концов, – неотъемлемое качество командира.
– Вот спасибо, – Елена улыбнулась невесело. – Поддержали, так поддержали.
– Пожалуйста, – иронии в голосе Ворони не было. – И ещё. Не хочу быть назойливым, но мне казалось, мы переходили на «ты»?
Елена стушевалась.
– Да, переходили. Извини, Михаил. Скверный день сегодня.
Воронин вдруг подвинул стул ближе к кушетке. Так, что их колени теперь почти касались.
– А раз перешли, тогда слушай. Лена, я прекрасно понимаю, как непросто тебе строить отношения с экипажем, как насторожённо к тебе относятся. Не только потому, что ты новый командир, но и потому, что ты – Елена Прекрасная. Я вижу, что из твоих попыток завоевать дружбу Благоевой ничего не вышло.
Елена резко выпрямила спину.
– Что ты хочешь сказа…
– …что один друг у тебя здесь есть. Я.
Ладонь его легла на руку Пристинской. Тонкая, не знающая мозолей, с длинными чувственными пальцами ладонь навигатора. Тёплая. Первым порывом Елены было отдёрнуть руку. Но она этого не сделала. Ощущать руку Воронина на своей руке было приятно. Руку друга. Руку мужчины – чего уж там!
Пристинская улыбнулась.
– Спасибо, Миша. Мне в самом деле трудно. И одиноко.
– Это пройдёт. Одиночество пройдёт. У тебя всё будет хорошо.
Воронин ушёл. Излишне поспешно? Хотела Елена, чтобы он задержался – до утра? Она предпочла не задавать себе этот вопрос. Пусть всё идёт своим чередом. В любом случае она была благодарна Михаилу за этот визит, за поддержку, за предложенную дружбу. За стихи, тепло ладони на её руке. Ощущение грязи в душе не ушло полностью, но брезгливость к себе самой отпустила.
А потом вновь зазвенел интерком. На этот раз её вызывал Марк Ленарт. И всё, о чём говорил Воронин, оказалось неважным.
– Командир, вам нужно срочно подойти в медицинский отсек.
– Что-то случилось? С девочкой?
– Да.
Ответ был слишком лаконичным, чтобы продолжать расспросы. Пристинская поспешила на рабочую палубу.
Ленарт сидел перед экраном микроскопа, сосредоточенно что-то изучал. Оглянулся на вошедшую, буркнул:
– Ей плохо и состояние продолжает ухудшаться. Можете сами посмотреть, – кивнул на окошко изолятора.
Там, за толстым стеклом, Мати лежала на кушетке, отрешённо глядела в стену. Евгений в костюме биозащиты сидел рядом, пытался о чём-то разговаривать, но девочка, судя, по всему, не реагировала на его слова. Выглядела она скверно. Лицо побледнело, осунулось, даже загар, казалось, потускнел.
– Внезапно
