дал бы на орех?!
Вечор, надумавши идей,
Готовлю ум в кровать,
А в этот час звезда полей
Натужится вставать.
Она слыхала, будто я —
Игриста, как в кине,
И мой генезис жития
Глядит в моем окне.
.
Не надо видами меня
Досуг свой наслаждать
И всяку бяку про меня
В астральный мир шептать,
Не то я тайны небесей
Допетрю головой
И разглашу среди полей
Звезд признак половой.
Имение нас
Стены имеют уши,
Чтоб наставить на наши клуши.
Рентгены имеют очи —
Субпродукты и дых порочить.
Стетоскопы имеют щупы —
На нас лишь бы что нащупать.
Финансисты имеют фигу
В направлении к нашему лику.
Все музы имеют груди,
Чтобы рыпаться тут, как люди.
Мироеды имеют фору —
Нас по миру пустить в оффшоре.
В час военный кумир-воевода
Имеет, стравивши, народы,
Чьи, идя на попятную, жены
Ищут сзади к нему подхода.
Он им дает от ворот поворот,
Ибо кто предал на поле народ,
Ни в какие не лезет ворота.
Мысли о вечном
Когда, жаждая, лезешь в бутылку,
Где пиво бесстыдно прокисло,
То в мозгу воспаляются пылко
Об вечных субстанциях мысли.
Те субстанции вовсе не киснут,
Ибо все проспиртованы духом
В том интеллигибельном присно,
Где слащавы старухи в прорухе.
Коли в ходе вещей и событий
Рулевые ходули провисли,
То даже в раззявы наитьях
Прорезаются мудрые мысли
О динамике вечных материй,
Что не виснут ничком во плероме,
Там они никакою холерой
И харизмой не вводятся в кому.
Если, вам вопреки, комья жира
До вашей основы привисли,
То к духу, что весь обезжирен,
Устремляются стройные мысли.
Так, в сторону годности вечной
Наклонён интерес индивида;
А в разрезе его поперечном —
Конденсация кровной обиды,
А в тракте пузато-кишечном
Марширует подчас аскарида,
А характер его человечный
Дополняют завязки шахида.
А коль колокол Хемингуэя
Галдит по всему по Бродвею,
То это по нем панихида.
Природа
