и все.
– Ничего себе условия, ну ты попала. Прости, конечно, но интересно жутко…
– Да уж, – девушка вздохнула и еще раз словно перенеслась туда. Вспомнила его выражение лица в тот момент, когда он объяснял ей мотивы своего поведения, тряхнула головой, словно выгоняя все это.
– Ну и что ты, не томи, – Адель от нетерпения узнать продолжение поерзала в кресле.
– А как ты думаешь?
– Он козел. Вот что я думаю, но все же продолжай.
Сондрин отвернулась и молчала.
– Он подобрал меня когда я уже почти пришла, замерзла дико, оставила перчатки дома, да и не ожидала я снег. Взял мои руки и дышал на них, отогревая, было столько нежности, – она почти шептала. – Столько нежности….. когда у меня сломалась заколка, нечаянно, когда мы целовались, волосы рассыпались, ты же знаешь мои волосы, – она улыбнулась.
–Он смотрел на меня, как завороженный, и еще он говорит, что у меня девственная красота, – она сглотнула. – Девственная, – отвернулась и глаза наполнились слезами.
Никогда она раньше не была такой вот размазней, даже самой было противно, девушка все свои события держала под контролем и во всем вовремя разбиралась, а сейчас не могла себя понять. Эмоции, безрассудность, любопытство, безопасность, разумные поступки, удовольствие, возбуждение все перемешалось в грязный непонятный коктейль и она просто не могла ничего понять, запуталась в своих же мыслях и действих.
– Ну что ты, Сондрин, он что тебя обидел? – Адель подбежала и обняла подругу за плечи.
– Нет. Нет, Адель, он ничего не сделал. Но, скорее всего, сделал бы. Он снял рубашку.
– Ооооооооооо… Он наверное….
– Да, именно так, я была в шоке в первую минуту. Во-первых, я не ожидала этого. Во– вторых, его татуировка. Такой себе молодой человек в классическом костюме от Армани, белой рубашке, с бабочкой, и на тебе – под этой рубахой он весь разрисован. Там столько всего, я даже не смогла рассмотреть, не могла я пялиться на него… Он так смотрел на меня, большой накачанный, наверное живет в тренажерке, сильный, руки в венах, пресс каменный, короче, его тело – это шедевр. Просто я таких не видела, никогда, – девушка замолчала, отвернулась к окну и кулаком вытирала слезы, она немного успокоилась и продолжила.
– Посмотрела, а теперь раздевайся, так он сказал, и знаешь, – она немного заикалась, невысказанная там боль сейчас всколыхнулась с новой силой, все– таки он смог хлестнуть ее по самолюбию. – В голосе не было ничего, совершенно. Ни злости, ни раздражения, безразличие, но в определенный момент я услышала, что он не хочет этого.
– Ага, не хочет, – Адель тоже занервничала.
– Он сказал что все, что произойдет, поставит крест на наших отношениях, а ему бы не хотелось, – Сондрин вновь нервно улыбнулась.
– Ну и чем все закончилось?
– Чем закончилось? – Сондрин посмотрела в пол.
– Ну не томи.
– Это
