помолчал. Приступ вины легче переносить в молчании.
– А… Наташа тебе звонила?.. Наталья Николаевна?..
– Звонила.
– Передавала что-нибудь для меня?
Она ответила не сразу.
– Мне кажется, вам не надо искать встречи с ней. Так будет лучше.
– Слушай, мне уже пятьдесят три года, – сказал я. – Из них за последние пятьдесят я влюблялся двадцать четыре раза. По военным меркам я – ветеран… Если не сказать хуже.
– Не знаю… Мне кажется, лучше не надо.
Она с заметным усилием поднялась из кресла и направилась в коридор.
– Я оставлю вам маслины, – крикнула она оттуда. – Вы какие любите, беленькие или черненькие?
Разумеется, я не искал встречи с Натальей. «Искать» предполагает процесс, длящийся во времени. На процесс у меня не было сил. Я просто снял трубку, набрал номер и сказал: «Я больше так не могу. Можно мне увидеть тебя? Хоть ненадолго».
Мотив унижения в моем возрасте звучит уже не так остро. Мелодия складывается из других нот.
Тем более что телефонный номер был оставлен как раз на такой случай. То есть мне обещали, что «я поживу пока у мамы», но телефон на стене написали именно этот. Не из маминых цифр.
– Я же тебе говорила – звони только в крайнем случае, – сказала она.
– У меня крайний.
– Сердце?
– В каком-то смысле – да. Можно назвать это сердечной проблемой.
– А валидол?
– Я пробовал. Не помогает.
В итоге решено было взять меня в кино. В темноте мое присутствие меньше оскорбляло их чувства.
Мы решили, что так будет происходить мое постепенное отчуждение. В брехтовском смысле. Что так мне будет легче.
Забота о старших.
Хотя в этом смысле теперь ей было о ком заботиться и без меня.
– Ну, ты чего? – сказал Николай, когда я сел к ним в машину. – Совсем, что ли, раскис? Мне вон тоже почти пятьдесят, а я, смотри, какой бодрячок. Ты спортом каким-нибудь занимаешься? Потрогай.
Он перегнулся через спинку сиденья и согнул перед моим лицом руку в локте.
– Давай, давай. Трогай. Видал, какой бицепс? Бетон.
Я прикоснулся к его кожаной куртке. Зеркальце над его головой отразило мое движение. В зазеркалье оно было не таким неловким. Просто одна рука прикоснулась к другой руке. Как у Микеланджело на потолке Сикстинской капеллы.
В детстве на эту тему бегали во дворе и хлопали по плечу друг друга. «Теперь ты водишь!»
Передача эстафеты. Стремление к спорту заложено в человеке очень глубоко.
– Нет, я ничем не занимаюсь. Я много курю.
– Ну и зря. А я по субботам – всегда в бассейн. И еще спортзал.
Наталья смотрела на нас и радостно улыбалась.
За билеты заплатил Николай. Я сделал движение к кассе, но он жестом остановил меня.
– Ты зарплату свою давно получал, профессор? Помнишь еще, как она выглядит?
