существовало всюду и только видоизменялось. В Европе работорговля процветала вплоть до Х!Х века и среди «белых рабов» преобладали ирландцы, захваченные англичанами.
Он удивился, когда узнал, что закон сначала взял под защиту домашних животных и только затем – рабов, что рабство существует и сегодня, а в Судане и Нигере даже разрешено законодательно. В результате работорговли Африка потеряла до восьмидесяти миллионов жизней. Во Всеобщей декларации прав человека расширено понятие «раб» – им определено любое лицо, которое не может по своей воле отказаться от работы…
Участвовал в выборе пути и так же, как многие другие, знал: будет лучше…
Люди стали говорить, хотеть, смотреть по-новому. Созрели для нового, но части системы-государств, их структуры, у всех стран оставались старыми. Систему срочно надо было перестраивать!
Все думали об изменениях.
Одни видели это в создании законов справедливости.
Другие создавали законы, ведущие к тайному захвату власти и собственности.
Изменились внешние обстоятельства вокруг людей, но сознание у нас, у каждого, осталось прежним.
Кочевники из пустыни
Сорок пять лет, подобно тому, как Моисей по пустыне, водили диктаторы народы Болгарии, Венгрии, Польши, Прибалтики, Чехии… по пустыне бездуховности, а другие республики, и Россию, семьдесят лет. Сменились поколения и была создана ментальность определенной мелкоты, узости, тусклой ясности.
После выступления в 1989 году академика Андрея Сахарова в Москве коммунисты потеряли абсолютную власть.
Люди собирались на площадях, в скверах на митинги. Обсуждали видимые новшества. Появились любимые ораторы, руководители народных фронтов, которые искренне верили и объявляли, что создадут прекрасное общество общего благосостояния.
Группы единомышленников начали объединяться в партии. Все они обещали свободу, достаток, равенство перед законом и назывались одно другого краше: «Справедливость твоя», «Наш путь», «За нацию», «Единство», «Социал-демократы».
Многообразие мнений и названия будили во всех надежду на восстановление духовных ценностей.
Утверждались новые законы и сразу об этом объявлялось во всеуслышание. Они радовали громкой открытостью.
В то же время, в тиши кабинетов оформлялась процедура применения этих же законов, о чем мы не знали и в чем мы уже не участвовали. Не до этого, ведь, было… Да, и гарантия справедливости есть: наши, избранные нами люди управляют и главное – закон. В правители, в высшее общество мы выбрали лучших, с высоким уровнем сознания и огромным чувством ответственности.
Всем сообщалось про изменения в законодательстве.
Приятно было слушать и знать о провозглашении новых законов, но аппарат управления оставался старым и он действовал.
Те же чиновники, кто начальствовал,
