там Димон на работу планирует? – продолжила подруга.
– Сегодня на ночь ушел, – вяло ответила Смирнова.
– Вот и замечательно, – потерла руки Галка. – Значит, сегодня ты ночуешь у меня. Как раз и поговорим. О многом.
В голосе Галины прозвучал жирнейший намек, но Олеся малодушно сделала вид, что ничего не поняла. Начинала болеть голова и больше всего на свете Смирнова жаждала спрятаться от всех, укрыться одеялом и сразу уснуть. Лучше всего навсегда. Но деятельная подруга мгновенно пресекла попытку придумать причину отказа, пригрозив потащить ее силой. И Олесе ничего не оставалось, как согласиться.
***
Отступление второе. Той же ночью
Закутавшись в шаль, Галина покачивалась в кресле-качалке. Сна опять не было, впрочем, за эти недели она почти смирилась с бессонницей.
Ни чтение последней редакции гражданского кодекса, раньше действующее безотказно, ни целенаправленное изведение себя любимой силовыми упражнениями, ни ароматная ванна и спокойная музыка не помогали.
Галя знала, что еще несколько часов ей придется бесцельно бродить по квартире, прежде чем дремота, наконец, пленит тело. А утром энергетики и кофе успешно заменят недостающие часы сна, и она сможет вполне продуктивно бодрствовать. Справляться с трудностями самостоятельно пока не получалось, обращаться к врачу, а после подсаживаться на снотворное совсем не хотелось. Оставалось ждать и надеяться на лучшее.
Сегодня ей повезло, и большую часть вечера Галина провела в обществе Олеси. Вот только вместо того, чтобы откровенно поговорить о мучающих их обеих вещах, подруга быстро надралась вусмерть и теперь преспокойно дрыхла на диване. И Галя, взяв на себя добровольную миссию по охране ее сна а, если бы понадобилось и подношению тазика, бдела рядом.
Внезапно мелодичная трель звонка вырвала ее из привычных раздумий. Поправив шаль, Галина подошла к входной двери. Посмотрела в глазок, но он оказался закрыт чьей-то ладонью. Решив не обращать внимания на детсадовские забавы ночных шутников, она собралась вернуться в комнату, но кто-то будто бы дернул ее за язык, заставив произнести:
– Кто?
– Я.
Галину подбросило на месте. Даже сквозь дверь этот голос она узнала мгновенно. По крови тут же побежали искорки, заставляя ее, путаясь в руках, судорожно открывать замки. Только бы скорее увидеть, коснуться, ощутить…
– Можно я войду? Впусти, – он сладко улыбнулся.
Подкосились ноги. Безудержная радость заполонила сознание. Рот уже открылся, чтобы произнести счастливое: «Да». А сама она всем корпусом потянулась вперед, но вдруг вспомнила одну деталь. Сразу же пришло разочарование, бетонной плитой обрушиваясь на плечи.
– Нет. Я не одна. Олеся здесь, спит в гостиной.
Еще улыбка, от которой у Галины все внутри перевернулось.
– Разве
