Мессия.В наборе слов
теперь меняю фазы
и говорю, подумав,
а не сразу:
«Судьба
Инакомыслия
в России»
Мента литет
Подозреваю, наш менталитет—
«Литет мента». Но это ведь не точно?
Я знаю свой предельный квалитет,
спроси меня о нём
хоть днём, хоть ночью.
Проходят годы, но не в этом суть.
Всё будет прежним,
и тюрьма, и стены.
А если кратко очень—это долгий путь
от фарисейства слов до перемены.
Я слышу стук подкованых сапог
по мостовой неведомой столицы.
Я слышу клич, что с ними тоже Бог.
Под грузом масок спрятаны их лица.
И вечно безымянны псы войны.
Их кровь несёт потрёпаное знамя.
Вы—преданные Родины сыны.
Я понимаю вас.
Но я теперь не с вами.
В этом городе
В этом городе, где всё уже бывало
и где может всё случиться,
где людишек не считают,
и мы числимся разнузданной толпой,
мне привиделось во сне, что меня
вскармливает молоком волчица,
а я – волчонок слепой.
Никуда теперь от этого видения
манящего не деться
в этом городе, где каждый одинок
и где нет выбора пути.
Я хотел бы, чтобы вновь вернулось
время покалеченного детства,
чтобы со стаей уйти.
Слышу я во сне призывное
ворчанье собирающейся стаи.
Ухожу я с ней под рокот водопада,
и за грохотом камней
всюду слышится, что ты,
как королева злая, всё ещё не знаешь,
как мне сделать больней.
И когда мне жизнь как будто бы
в кошмаре фантастическом приснится,
я увижу: твои волосы под ветром
развеваются, как шёлк.
В прошлой жизни ты была, наверно,
рыжей заколдованной лисицей.
А я – волк, серый волк.
Я вернулся одиноким из страны,
где полегло уже немало.
Где никто не удивляется зигзагам
в траекториях судеб.
Слыша горы и ущелья,
на перроне Белорусского вокзала
я оглох и ослеп.
Я хотел бы всё забыть, и всё вернуть,
и всё опять начать сначала.
Мне хотелось бы забыть, что я насквозь
кровавым порохом пропах.
Я хотел бы, чтобы ты меня сегодня
долгожданного встречала
Без погон на плечах.
И каким бы ни был путь под этим
небом, солнцем, снегом или градом,
нам придётся понимать, но не со слов
героев разных умных книг,
что в одиночестве пустыни
не еда, и не питьё за страх награда,
а человеческий крик.
Нам придётся понимать простые истины,
но поздно или рано.
Только годы улетают, и какой такой
от лет ушедших толк?
Я полжизни по-пластунски пропахал
до еле
