поморщилась, вспомнив свою беззаботную жизнь до появления в приемной незадачливого деда, и попыталась встать. Семен Васильевич заинтересованно посмотрел на это дело и констатировал:
– Требуется госпитализация. Оформим как производственную травму, – Степан Арсеньевич погрозил ему кулаком и поспешил на помощь Яночке.
– Та ну, – махнула рукой та, поправила грудь и похромала к чайнику.
– Кирилл Петрович, Вы уже в курсе дела, поэтому буду краток, – объяснял ему Алексей Николаевич. – Ваша задача ровно в десять часов вечера по местному времени занять позицию и проводить наблюдение за округой, – он посмотрел на часы. – Сверим часы.
Дед Кирилл посмотрел на часы, висящие на стене, и утвердительно кивнул. Уставший созерцать неопытность призывника, Алексей Николаевич закончил:
– У Вас есть еще три с половиной часа.
– Вопросы есть? – вмешался Степан Арсеньевич.
– Да, а что в случае поймания преступника делать? – на всякий случай поинтересовался дед Кирилл.
– Что, что – огнетушителем его конечно, опыт у Вас уже есть, – вмешалась обиженная Яночка, вручая ему чай, и, на всякий случай, отошла подальше.
– И, пожалуйста, аккуратнее! – почти умоляюще произнес напоследок Степан Арсеньевич, пощупав ушибленный лоб.
Дед Кирилл понимающе кивнул и медленно пошел домой.
– По домам, необходимо беречь силы, – скомандовал Алексей Николаевич.
– И зализывать раны, – недовольно добавила Яночка и, взяв сумочку, направилась к выходу.
Степан Арсеньевич и Алексей Николаевич дружно подскочили, дабы проводить ее домой, но, Яночка захлопнула двери, едва не задев при этом лицевые части обеих голов. Джентльмены растерянно посмотрели друг на друга, а Семен Васильевич, раздвинув их, вышел следом за Яночкой.
* * * * * * * * *
В 22—10 дед Кирилл прибыл к месту дежурства и робко постучал в калитку. Никто не открывал, он постучал решительнее.
– Тю, – сплюнула Люська, наблюдавшая за дорогой из щели своего забора.
Баба Надя, высунувшая голову в большую щель своего забора, прикрытую кустарником шиповника, тихонько захихикала.
– Е, ех, – дед Иван хотел сделать замечание своей бабе, чей зад торчал возле забора, но, махнув рукой и плюнув в ее сторону, пошел в дом.
Дед Кирилл приоткрыл калитку и заглянул во двор Шмеля. Там было пусто, свет в окнах не горел. Он тихо вошел и, на всякий случай, принял боевую позицию, приподняв для обороны огнетушитель. Баба Надя, потеряв объект из поля зрения, перебежала к другой щели, ведущей во двор Шмеля и прикрытой насаждениями малины. Дед Кирилл насторожился, уловив движение малиновых веток в соседнем дворе, и тихонько прокрался к подозрительному месту. Тем временем баба Надя заняла наблюдательный пост и поняла свою ошибку.
– Мяу, – громко, почти по-кошачьему, прокричала она и затихла.
– Тьфу, –
